— Ужасно интересно, как именно это происходит. — Соблазн пытался оставаться спокойным, но Инга ощутила легкую нервозность и напряжение. Парень переживал или потому, что действительно не знал, как именно проходит последний этап заселения в город Ингибитров, или как раз потому, что знал.

— О, это старинный метод подписания договоров, древний, почти как сама планета. — Хищно сверкнув глазами, женщина достала из пристегнутых к ноге ножен небольшой кинжал. — Я сделаю два пореза на запястьях, у тебя и у меня. И потом ты языком залижешь мою ранку, а я — твою…

— Хорошая прелюдия перед сексом, — все еще немного напряженно фыркнул Габриэль, усаживаясь обратно на свой стул.

Да, вся нечисть немного вампиры, и человеческая кровь для них изысканное лакомство. Но только не кровь дененсиров. Тут чем мощнее проклятие, тем непредсказуемее будет реакция.

Низшие хмелеют от маленькой капельки и засыпают на час-полтора. Тех, кто посильнее, порой тошнит. А вот того же Рузена скручивало от боли минут десять, он себе все пальцы сгрыз, чтобы не заорать. Габриэль старше, выше, чаще, дальше… и как все пойдет с ним — неясно. Инга сама волновалась, хотя и пыталась это скрыть.

— Надеюсь, мне не придется вызывать некромантов, — слегка цинично пошутила женщина, делая надрез у себя на запястье и протягивая искушению руку…

6. Глава 6. Тайны и хитрости

У этого ритуала была небольшая хитрость, иногда облегчающая высшим проклятиям закрепление договора.

Если вначале залечить ранку обратной проклятой магией, а потом слизать оставшуюся на руке кровь, немного подержав во рту, прежде чем проглотить, то входящее в ее состав вещество, вызывающее у проклятий отторжение, заметно выветривается.

Судя по быстро промелькнувшей улыбке, Габриэль успел уловить размышления Инги и воспользовался той самой хитростью: сначала залечил рану, потом дразняще щекотно, едва касаясь языком, облизал запястья женщины и почти секунду смаковал ее кровь во рту, словно редкое вино.

— Знаешь, есть какая-то несправедливость в том, что ты можешь слышать мои мысли, а я твои — нет.

Конечно, Инга знала, как возвести щит, через который не сможет проникнуть даже этот загадочный древний мальчишка, но пока не собиралась этого делать. Ничего таинственного и секретного она не обдумывала, разве что о послезавтрашнем, то есть, наверное, уже завтрашнем, столкновении с демонопоклонниками. Но эти мысли болтались в глубине, а не на поверхности сознания и уж явно не предназначены Габри.

Уголки рта парня едва заметно приподнялись, вновь лишь обозначая, намекая на улыбку. Но вся остальная мимика выдавала попытку скрыть неприятные ощущения. Похоже, в случае с Габриэлем хитрость не сработала.

— Еще как сработала… — куснув нижнюю губу, а потом стерев тыльной стороной ладони капельки пота с верхней, признался соблазн. — Был у меня лет так семьдесят — восемьдесят назад печальный опыт: решил попробовать кровь еще живого дененсира, перед тем как превратить его в мертвого. — Искушение зло ухмыльнулось, глядя в резко заледеневшие глаза магички. — Ты же не думала, что я всегда был хорошим мальчиком? И лучше ты узнаешь об этом от меня, чем от какого-нибудь доброжелателя.

— Главное, чтобы последние пять десятков лет ты провел без человеческих жертв. — Инга быстро справилась со вспыхнувшим внутри осуждением.

Габриэль рассуждал совершенно верно. Против природы идти сложно, и вся нечисть предпочитала вредить людям, а не дружить с ними. Со временем к заложенной от рождения антипатии добавлялись желания отомстить за друзей, за подобие семьи…