Правда, когда мне исполнилось четырнадцать, и я оказалась здесь снова, нашей некрепкой дружбе пришёл конец. Слишком уж рьяно они, осознав, что я девушка, захотели меня соблазнить. В то время моё тело как раз начало цвести, округляясь в нужных местах. Нравы у цыган свободные и редко кто оставался невинным и в таком возрасте, но во мне прочно сидели нравоучения нанятых строгих учителей. И даже назло дадо не смогла преодолеть саму себя. Так что я стала окончательным изгоем, находя утешение в прогулках и одиночестве.

Вот и сейчас то, что меня позвали с собой, показалось странным. Но желание сбежать из табора хоть ненадолго победило насторожённость. Тем более так давно не имела возможности ходить свободно, не отчитываясь ни перед кем. Единственное, что смущало - это прошлогодняя одежда, в которой уезжала, стала мне немного мала в груди, не смотря на свободный крой, да и юбка могла бы быть длиннее. Но с собой были кое-какие деньги, заработанные в прошлом году, и вполне могу позволить себе купить цветастую ткань, чтобы пошить новую или перешить старую.

Но всё же лучше бы пошла одна. И не зря меня не покидали эти мысли. Потому что чем ближе мы походили к небольшому городку, близ которого расположился наш табор, тем язвительнее становилась Злата.

- Ты смотри, наша Данка-то как спину выпрямила! Будто штырь вставили в задницу!

- А сиськи-то как выросли за последний год. На радость нашим мужикам!

- Небось забыла уже, как это быть настоящей свободной женщиной!

- И не цыганка ты вовсе, а так... рохля!

Я шла и старалась не слушать, но не получалось. Каждое слово било по натянутым после «тёплой встречи» с родственниками нервам. Точно в цель проникали они в кровь и отравляли мою душу.

Ещё и Педро молча шёл рядом, и не думая одёргивать свою пхрэн.

И я бы уже плюнула и развернулась, чтобы уйти, но мы как раз вошли в городок с западной стороны, где располагался рынок, а мне действительно нужны ткани. Не дае же сжалится над своей чаей и выделит хоть что-то. Она давно спускала свою мелочь, заработанную попрошайничеством, только на выпивку, да покрепче, чтобы уйти от неказистой реальности. Решительно сжала ладони и попробовала ускользнуть от Лаушей, когда ещё одна фраза добила мою выдержку:

- Ссыкливая гаджо!

Резко повернулась к ней, ещё сильнее сжимая кулаки.

- Что? - усмехнулась довольная собой Злата.

- А ты почему так чисто стараешься говорить? - поддела её. - Уж не хочешь ли подцепить богатого гаджо, чтобы забрал тебя из дома и женился? Для них одно дело экзотика - переспать с цыганкой, а совсем другое сделать чем-то большим.

Она побледнела. И да. Я поступала грязно. Потому что она сама когда-то очень давно делилась со мной этой мечтой. Несбыточной.

На самом деле для нас не было чем-то особенным или зазорным в том, чтобы свободной девушке повстречать богатея и привлечь его в любовники. Вот только цель должна быть одна - заиметь от него как можно больше денег и всё до копейки принести барону, который начислял тебе процент от выручки.

Это вообще самая основная задача моих соплеменников. Приносить прибыль. У женщин же только несколько вариантов для добывания денег – продажа своего тела гаджо, воровство, попрошайничество или гадание.

Что лишний раз доказывало, насколько семья Янко бесполезна сейчас. Когда-то мами была превосходной гадалкой. Говорят, её предсказания сбывались взаправду. Но теперь она почти не ходит и отошла от дел. А дае... и раньше не блистала талантами, а теперь только спивается. А я же... Мне претило всё это. Вот и держали нас только из-за Шахран, не смея выгонять ту, кто может проклясть.