— Пора нам закончить разговор.

— Какой? — боюсь, что он вновь начнет спрашивать, где я была.

Перед глазами всплывает происходившее в том доме, и я моментально покрываюсь испариной. Мне страшно, словно муж знает, что я лгу. Словно знает, что впервые в жизни к моему телу, кроме него, кто-то прикоснулся.

— Почему-то мне кажется, что ты слегка расслабилась, Ксения, и стала позволять себе слишком много.

— Бред какой. Что я себе позволила? Встретилась с подругой?! Это ты называешь слишком многим?

Достаю разогретую еду и ставлю на стол перед ним. Затем столовые приборы.

— Виски еще налей.

Сжав челюсти от его приказного тона, достаю из шкафа бокал и наполняю его коричневой жидкостью.

— Сядь, — рявкает на меня, когда я пытаюсь уйти. — По поводу этой идиотки я тебя предупреждал уже не раз, Ксюша. Хочешь, чтобы тебя вообще дома запер? Этого добиваешься?

Скрестив руки на груди, я упираюсь спиной в стену. Голова раскалывается, хочется спать. Но хоть волком вой, муж меня не отпустит, пока не выскажется и не устанет унижать и обзывать. Решаю не отвечать. Может, таким образом эта пытка скорее закончится?

— Еще один косяк, дорогая, — со стуком ставит бокал на стол. — Еще раз ты пойдешь против меня, считай, твой брат уже за решеткой. Клянусь, я не только его туда отправлю, но еще сделаю так, чтобы через недельку там произошла какая-нибудь драка. Случайная, так скажем! — специально ставит ударение на последнее слово. — А ты прикинь, БАЦ — и твоего братца уже нет в живых.

4. Глава 3

После нашего разговора с Толиком я иду в комнату и не выхожу из нее до последнего.

Муж собирался лечь спать, но ему позвонили, и, скорее всего, это был кто-то по работе, потому что крик я слышала даже за закрытой дверью. Направляюсь на кухню, чтобы налить стакан воды, но сразу же жалею, потому что муж сидит за компьютером и нервно набирает текст, громко стуча по клавиатуре.

— Ложись без меня, — вдруг говорит он, когда я хочу уже уйти. — Буду работать допоздна.

— Ладно, — отзываюсь я.

Будто мне есть дело до его работы. Не горю желанием спать вместе с ним.

Получив немного свободы, я глубоко выдыхаю. Ложусь на огромную кровать, включаю телевизор и смотрю не очень-то интересный мне сериал.

Я даже не замечаю, когда проваливаюсь в сон. А просыпаюсь от какого-то грохота, доносящегося, кажется, из кухни.

Оглядываюсь и понимаю, что вторая половина постели еще пустует. Нахожу пульт и выключаю телевизор. Укрывшись, отворачиваюсь к стене.

Слышу, как муж входит в комнату и, сжавшись внутренне в комок, умоляю вселенную, чтобы он не прикоснулся ко мне.

Ладони потеют, когда муж вновь и вновь бродит по комнате.

Кровать прогибается под его весом, я же напрягаюсь всем телом. Щелкает светильник, и комната погружается в полумрак, нарушаемый лишь светом полной луны.

«Спи. Спи, умоляю», — мысленно повторяю раз за разом.

Через минуту на мою талию ложится мужская рука, а к спине прижимается до омерзения ненавистный человек. Но на этом все.

Минута, вторая, третья… Тишина и тихое сопение.

Я готова плакать от счастья, что он засыпает так быстро. Не лапает меня, не целует, и я не чувствую его несвежее дыхание. Благодарю ту женщину, которая сегодня ублажала его.

Долго не могу сомкнуть глаз, то и дело выстраивая разговор с подругой. Меня пробирает жуткая злость и в то же время…

Нет. Все, что было, лишь наваждение, усталость.

А устала я очень сильно.

Закрываю наконец глаза и проваливаюсь в крепкий сон.

— Ты долго еще будешь валяться? — слышу противный голос, не понимая до конца, что происходит.