— Отлично выглядишь.

О боже! У меня сейчас сердце либо через рот выскочит, либо в трусы провалится. Ну разве можно так смотреть?! Я впервые в жизни поняла, что такое «раздевает взглядом».

С Антоном такого даже близко не было. Никогда. Чтобы один взгляд — и заискрило. Да ни с кем не было! Магницкий, мать его...

— Спасибо! — осторожно улыбнулась, складывая руки на коленях.

— Ну что, красивая? Поехали кататься? — усмехнулся парень и завел машину.

Я едва смогла кивнуть и поспешно отвернулась к окну, чтобы он не видел, как лихорадочно горят мои щеки. Дыхание перехватило, и я даже не смогла поинтересоваться, куда мы едем.

— Предлагаю, заскочить куда-нибудь перекусить.

— Да, конечно, — покорно согласилась, хотя совсем не хотела есть. Аппетит напрочь пропал.

— Да, конечно?— переспросил Егор. — С чего это мы такие тихие и покорные?

Я не знала, что сказать. Не объяснять же ему, что в его присутствии у меня в голове что-то ломается и жмет на паузу. Или не в голове, а где-то ниже.

— Я просто даю тебе возможность самому сделать выбор, — произнесла высокомерно с видом царицы, обращающейся к чумазому холопу.

Он удивленно посмотрел на меня:

— Вот это да! Вот это спасибо! Так приятно, Дашунь! А то ведь я стеснялся, хотел разрешение у тебя попросить.

Гад! Насмешливый, резкий гад!

— На твое усмотрение, — кивнула снисходительно, почему-то ощущая страстный порыв немного его придушить, — мне все равно.

— Отлично, — он кивнул с самым довольным видом, — едем в макдак. Возьмем по гамбургеру. Возможно, если будешь себя хорошо вести, я тебе даже картошку фри куплю.

Я уставилась на него, не скрывая негодования. Какая картошка фри?! Какой макдак?! Я для этого, что ли, наряжалась?!

— Хотя, — он с сомнением мазнул по мне ленивым взглядом, — не обещаю. Картошку еще заслужить надо.

— Высади меня! — потребовала я, окончательно закипая. — Немедленно.

— Мы это уже проходили, Дашунь.

Едва заметная улыбка довела меня просто до белого каления, особенно после того, как он демонстративно медленно нажал кнопку блокировки двери.

— Я сейчас тебя стукну! — пригрозила вполне серьезно.

— Вперед. Потом не удивляйся отдаче.

— Ты так плох, что бьешь девушек? — попробовала съязвить, но смялась под уверенным взглядом.

— Конечно, бью. С удовольствием, — и весьма выразительно глянул в то место, где моя пятая точка соприкасалась с сиденьем.

— Это грубо.

— Поверь, никто не жаловался.

Он просто невыносим. С ним невозможно разговаривать!

***

Машина остановилась рядом с незнакомым заведением. Какой-то бар с неоновой вывеской и широко распахнутыми дверями. На крыльце толпились молодые люди и девушки, о чем-то весело разговаривая и смеясь.

— Ты же хотел в макдак, — фыркнула я, одарив его победным взглядом, — что же не отвез? Пороху не хватило?

— Пожалел бедную. А то наряжалась, причесывалась — и идти бургеры трескать… как-то не айс, — лениво пожал плечами, — да и изжога после них замучает.

Нет, ну надо же какой гад! Изжога замучает! Пожалел он!

— Я в твоей жалости не нуждаюсь, — прошипела я раздраженной кошкой.

— Слава богу. Я, знаешь ли, не очень люблю зануд и нытиков. Надеюсь, ты не из них?

Я смотрела на него и нелепо хлопала глазами, а он оценивающим взглядом блуждал по моему лицу. Какой стервец!

— Сам ты нытик!

Темные брови насмешливо поднялись:

— О, Дашка-ромашка умеет кусаться?

— Умею.

— Это радует.

Я хотела что-то сказать. Что-нибудь остроумное, такое, что заткнуло бы за пояс этого наглеца, но Егор не стал дожидаться и просто вылез наружу.

— Проклятье, — пропыхтела, выбираясь следом за ним.