Наконец, артист вышел из повозки. Музыкант оторвался от инструмента, шагнул в сторону, пропуская мужчину в черной хламиде с массивной золотой цепью на шее, в колпаке, покрытом яркими перьями, и шутовских туфлях с бубенчиками. Тот натужно улыбнулся и развел руками в знак приветствия.

– Всего за одну монету дядюшка Нерф предскажет ваше будущее. Кто желает расспросить судьбу? – громко провозгласил музыкант.

Толпа одобрительно загудела. Дядюшка оказался всеобщим любимцем. Он подошел к миловидной девушке и, заглянув ей в глаза, громко сказал:

– Тебя ждет скорое замужество.

Элла ухмыльнулась. Конечно, ждет. Такие цветочки не мозолят глаза родителям долго, на товар быстро находится купец. Так себе предсказание!

Не дожидаясь монетки, дядюшка приблизился к хорошо одетому мужчине, улыбнулся и сообщил вполголоса:

– А тебя – хороший барыш от нового дела.

Мужчина молча протянул серебряный. Элле стало смешно. Ежу понятно, дядюшка Нерф – шарлатан, но, демон его возьми, очень обаятельный. Тем временем горе-предсказатель оказался рядом. Метнул на чародейку недовольный взгляд и ехидно поинтересовался:

– Госпожа маг сомневается в моих способностях?

Элла покачала головой.

– Не сомневаюсь, – примиряюще улыбнулась и демонстративно удобнее перехватила посох. – Просто я думаю, что могу предсказать судьбу не хуже.

В глазах дядюшки промелькнул игривый огонек. Он подмигнул и предложил:

– Баш на баш? Ты предскажешь мою судьбу по руке, а я – твою. Посмотрим, кто окажется точнее.

– Идет, – усмехнулась Элла в ответ.

Нерф протянул ей ладонь. У чародейки перехватило дыхание. Сердце пропустило удар, и язык прилип к небу. Ладонь была ледяной и абсолютно гладкой. Ни одной линии, ни следа от ежедневных движений, ничего. Только подушечки на тыльной стороне. Элла посмотрела на нее вторым зрением. Следов магии тоже нет. Покачала головой. Достала из кармашка на поясе золотой и протянула его артисту:

– Сегодня вечером тебя ждет веселая пирушка в кругу друзей.

Нерф довольно улыбнулся и спрятал монету в карман.

– Полагаю, это точное предсказание.

Элла подала ему свою руку. Дядюшка сжал ее ладонь в кулак.

– Невозможно предсказать судьбу тому, кто творит ее сам, – заглянул собеседнице в глаза, облизнул губы и продолжил. – В ближайшие дни тебя, Искорка, ждет много новых людей и встреча со старым знакомым.

Чародейка растеряно кивнула.

«Ошпаренные кони, – пронеслось в голове, – и про Искорку знает».

Артист отвернулся и улыбнулся в толпу:

– Кто следующий?

– Значит, Искорка? – прозвучал над ухом Эллы знакомый голос.

Она повернулась в сторону невесть откуда возникшего Корака. Вдохнула исходящий от него аромат мяты.

– Лучше Элла. За Искоркой слишком длинный шлейф воспоминаний.

Офицер кивнул и улыбнулся.

– Собирался пойти домой пообедать, но увидел в толпе тебя и решил, ты не будешь против, если я покажу тебе местечко с приличной едой.

– Конечно, – Элла зашагала прочь от толпы. – Если честно, я бы медведя сейчас съела.

– Медведей там не готовят, но что поесть – найдем.

Блондин увлек чародейку за собой. Свернули с площади в узкий мрачный переулок, где двухэтажные дома стояли вплотную друг к другу и балконы загораживали свет, но вокруг пахло морем и было на удивление чисто. Потом нырнули в арку между строениями и очутились на улице пошире. На первом этаже дома из желтого кирпича сразу за аркой работала лавка булочника. Элла закрыла глаза и вдохнула аромат свежего хлеба, но тут же одернула себя: не стоит заходить в лавку со съестным на голодный желудок.

Наконец, миновав кондитерскую и лавочку с сушеными фруктами и ягодами, молодые люди оказались около харчевни «Быстрый свин». Свежеокрашенная вывеска щеголяла с душой нарисованным жирным поросенком и тарелкой с картошкой, изображенной с такой нежной тщательностью, что хотелось съесть ее немедленно. Корак распахнул дверь, пропуская спутницу внутрь.