- Фетрой. Вас разыскивают братья.

- Вы доложили, где я?

- Мы слышали вашу просьбу фете Мирианской. Никаких фетроев, - неуверенно доложил второй. – Решили подождать, когда вы придете в себя.

- Или пока умру? – Хартман ехидно усмехнулся, но первый поджал губы.

- Мы не сомневались, что вы справитесь. Тем более с ней.

- Молодцы. Хорошая работа. Оставайтесь с Флер.

- А как же вы?

- Меня бережет Венера, - обаятельно улыбнулся правящий с лицом незнакомца и направился вперед по коридору. Ему следовало спешить. Пока пациенты и дежурные врачи спят, он должен успеть обсудить с фетом Сайонеллом сложившуюся ситуацию и покинуть больницу. Братьям пока не следовало знать, где он, и что задумал.

Палату Оуэна нашел быстро, воспользовавшись навигатором по этажу. Запер двери, чтобы никто им не помешал и аккуратно тронул старика за плечо, вернув свой истинный облик. Вот только фет Сайонелл не ответил - чувствительности в его плече уже не было. Поняв это, фетрой произнес:

- Фет Сайонелл, проснитесь.

Дрогнули веки, старик медленно открыл глаза и не сразу понял, кто перед ним, а когда понял, его губы растянулись в улыбке, а из груди вырвался вздох облегчения:

- Я знал, что ты живучий! Помоги сесть, сынок.

Харви подложил подушки под спину Оуэну и открыл шторы, чтобы медовые лучи восходящего солнца разогнали неуютный полумрак.

- Как ты себя чувствуешь?

- Словно заново родился! – улыбнулся фетрой, превозмогая боль.

На самом деле, ему казалось, что он только что прошел через жернова мясорубки и каким-то чудом выжил, а в животе эта мясорубка все еще работает, активно пережевывая железными челюстями его внутренности.

- Красоваться будешь перед Александрин!

- Я выживу. Понадобится время, чтобы восстановить силы. Если бы не Флер… У вас невероятно отважная, но бесконечно безрассудная внучка! – улыбнулся Харви, осторожно устраиваясь в кресле возле кровати.

- Долг платежом красен, - улыбнулся Оуэн. – Ты спас ее от неминуемой смерти, перехватив управление воларом, она вытащила тебя из пустыни. Это невероятно!

- Верно. Невероятно. И у меня вопрос – как ей это удалось?

- Должно быть, унаследовала одну из моих искр. Я об этом не знал.

- Вы ходите тоннелями?

- Когда-то, - мечтательно улыбнулся фет Сайонелл, вспоминая далекое прошлое, полное приключений и ярких событий. – Сейчас на полное перемещение у меня не хватит сил.

Так всегда, кажется, что вечно будешь молодым, что весь мир открыт перед тобой и каждый день, что вызов, который ты отважно встречаешь. И вот однажды просыпаешься и понимаешь, что прежняя отвага осталась, но силы покинули сухое тело. Как так выходит, что душа не стареет и, запертая в клетке беспомощности, бесконечно страдает, вспоминая былые времена. Воспоминания – вот что нам остается на закате жизни. Важно, чтобы за них не было стыдно, и теперь фет Сайонелл был готов уйти, понимая, что сделал и исправил почти все, что вызывало у него жгучее осуждение совести.

- Обещай научить ее обращаться с силой. Я уже угасаю и не успею этого сделать.

- Обещаю, Оуэн. И обещаю, что освобожу ее отца.

- Почему ты думаешь, что это Антуан?

Харви улыбнулся и, соединив ладошки, подался вперед:

- Вчера, когда я встречался с правлением Конгресса и обсуждал условия поединка с тор-аном, мне поступило интересное предложение, как увеличить свою силу.

- Принять кровь разжигающего искру? – Оуэн облизнул сухие губы.

- Куда больше! Правление в полном составе принимает эту кровь время от времени, как допинг. Мне было предложено провести древний ритуал. Съесть живое сердце разжигающего искру, чтобы получить невероятную мощь, несравнимую по силе даже с мощью тор-ана, - Харви скривился, явно демонстрируя свое отношение к подобному допингу.