Насколько глубокой? Словно отвечая на мой вопрос, взгляд привлекла пара: прекрасный огненнокрылый юноша держит в объятиях хрупкую снежную деву.

– Похоже, всё же не всегда враждовали...

Феникс проследил мой взгляд.

– Лед и пламя сходились прежде. – Вымолвил он как-то безучастно.

Но прежде, чем картинка успела «ожить», перевернулся в воздухе и устремился вперёд.

– Фиар!

Я попыталась заглянуть ему за спину – но не тут-то было. Крылья, тем более снежные, заднему обзору вообще не способствуют. К тому моменту, как мне удалось-таки что-то разглядеть, оказалось, что феникс с ворожеей остались высоко вверху.

– Что с ними стало? – сердито спросила я Фиара и феникс не ответил, отвел взгляд.

– Ясно. – Фыркнула я. – Ничего хорошего.

– Потому их и запомнили. – Сказал серьёзно Тринадцатый принц.

– Я не хочу, чтобы меня запомнили, Фиар. – вскинула я на него взгляд. – Не хочу оставлять след в истории.

Фиар посмотрел на меня странно и дёрнул уголком рта.

– Поздно, Искорка! – раздалось вдруг снизу.

– А ну, брысь! – беззлобно крикнул Фиар и сообщил: – Мы почти спустились.

Напоследок нас всё-таки закружило – не вихрь, а сам Фиар, который вдруг вошёл в фигуру высшего пилотажа. Спустя миг мы не влетели, а скорее выпали в небольшую подгорную пещеру, и я разучилась дышать.

Синеватые, словно вылитые из матового стекла стены, от которых исходил тусклый молочный свет; мерцающие сталактиты, свисающие с потолка, и берег, усыпанный льдинками очень похожими на бриллианты и какими-то совершенно невообразимыми снежно-ледяными цветами. А в центре природного великолепия – озеро с идеально-прозрачной водой.

Когда Фиар поставил меня на ноги – прямо на берегу, на эту россыпь бриллиантов – я не поверила.

Инстинктивно схватившись за отворот его куртки, спросила:

– Мы в сказке?

– Почти.

Губы феникса дрогнули в сдержанной улыбке, а рядом прозвучало:

– Искорка, не бойся!

Я, конечно, отвлеклась на немного неуклюжего Вьюго и перевёртыша-Леду, которая в этот раз предстала в образе остроносой куницы.

– А вы-то что здесь делаете? – спросила удивлённо, но счастливо.

– А как же без нас? – отозвался не менее удивлённый снеговик.

Он первым устремился к озеру – шустро, хоть и вразвалочку. Помня, что бывает от соприкосновения снега с тёплой водой, я напряглась, но до кромки Вьюго не дошёл. Он остановился, прикрыл глаза и принялся вдыхать сладковатый воздух, наполнявший пещеру.

Леда оказалась смелее. Подбежав к озеру, наклонилась и принялась пить – я видела, как мелькает розовый язык.

Мои брови приподнялись. Просто было ощущение, что Сердце трогать вообще нельзя, а тут…

– И Вьюго, и Леда, частицы этой горы и её магии, – словно подсмотрев мысли, произнёс Фиар.

Принц подал руку и повёл меня вперёд, к озеру. Тут я снова ахнула, видя, как при каждом шаге под нами вырастает мост, такой же белый и непрозрачный как стены пещеры. Мост стремился вперёд и вверх, очень скоро мы очутились над водной гладью, и вот теперь я всё-таки испугалась.

Но уговорила себя посмотреть вниз…

Вода была настолько прозрачной, что даже дно просматривалось. Там, на дне, тоже лежали льдинки бриллиантов, а ещё виделись растения, словно вылитые из стекла.

Пространство завораживало. Особенно стены с этим их свечением, и многослойные сталактиты, застывшие над головой.

– Фиар, а… – Я обернулась, желая о чём-то спросить, но вопрос вылетел из головы, когда взгляд зацепился за мужские губы. Они показались вдруг невероятно манящими.

И я смутилась. До пылающих щёк!

– Что? – отозвался принц.

– Нет. Ничего.

Я отвернулась, и мы снова замерли. Стояли на мосту, и… не знаю как Фиар, а мне совсем не хотелось уходить. Феникс крепко держал мою руку, а я придерживала шаль, подаренную О – последняя так и норовила соскользнуть, оголяя плечи.