— Там... там человек! — Сэм, догнавший нас, вытирал пот со лба тыльной стороной ладони. — На втором этаже! Лежит и не двигается!

— Он ранен? — спросила я, уже направляясь к дому быстрым шагом.

— Похоже на то, — Сэм поспешил следом. — Вся одежда в крови, но он дышит.

Я ускорила шаг, почти переходя на бег. Мысли лихорадочно метались в голове. Раненый незнакомец в заброшенном доме — кто он? Грабитель? Беглец? Или просто несчастный, ищущий укрытия?

Подойдя к дому, я обнаружила, что дверь действительно заперта — ключ всё ещё был у меня в кармане. Мальчишки опередили нас, юркнули за угол дома и вскоре появились у парадного входа изнутри, распахнув дверь.

— Сюда, госпожа, наверх! — Жак уже мчался к лестнице, перепрыгивая через ступеньки.

Я последовала за ними, стараясь не споткнуться на шатких ступенях. За мной поднимались Марта, Люси и Пьер, лица которых выражали смесь любопытства и тревоги.

Второй этаж встретил нас полумраком и затхлым запахом пыли. Мальчики уверенно вели нас через анфиладу комнат, минуя заброшенные спальни с заколоченными окнами и покосившейся мебелью.

— Вот здесь, — Сэм остановился перед дверью в дальнем конце коридора и толкнул её.

Комната оказалась небольшой, возможно, когда-то служившей гостевой спальней. Единственное окно, наполовину занавешенное выцветшей портьерой, пропускало достаточно света, чтобы разглядеть фигуру, распростёртую на полу у дальней стены.

Я осторожно приблизилась. На полу лежал мужчина средних лет, одетый в тёмную, местами порванную одежду, покрытую засохшей кровью. Его лицо, покрытое щетиной, было бледным, с заострившимися чертами. Волосы, тёмные с проседью, спутались и слиплись от крови. Но самое тревожное — глубокая рана на правом бедре, откуда продолжала сочиться кровь, образуя небольшую лужицу на пыльном полу.

— Боже милостивый, — выдохнула Марта за моей спиной.

— Кто-то его знатно подрал, — мрачно заметил Пьер, подходя ближе. — Зверь какой, не иначе. Видите следы когтей?

Я присела рядом с раненым, стараясь определить, жив ли он. Слабое, но ровное дыхание и едва заметное биение пульса под моими пальцами подтвердили — да, жив, хотя и без сознания.

— Вы его знаете? — спросила я, оглядываясь на своих спутников. — Он из местных?

Марта и Пьер отрицательно покачали головами, внимательно всматриваясь в лицо незнакомца.

— Не из Ринкорда, это точно, — уверенно заявила Марта. — И не из окрестных деревень, я бы знала.

— Путник какой-нибудь, — предположил Пьер. — Или охотник, что в лесу заплутал. Судя по одежде, из богатых.

Я снова повернулась к раненому. Его лоб горел, а дыхание стало прерывистым — верный признак начинающейся лихорадки. Кровь из раны все еще сочилась и, достав из кармана платок, я, как могла, перевязала рану, хотя сомневалась, что сделала все правильно.

— Нам нужен доктор, — решительно сказала я. Но в этот момент незнакомец застонал и неожиданно схватил меня за руку. Его глаза, темные и лихорадочно блестящие, распахнулись, пристально вглядываясь в мое лицо.

— Нет... доктора, — прохрипел он с усилием. — Никто... не должен знать... что я здесь.

— Вам нужна помощь, — возразила я, потрясенная силой его хватки. — Без медицинской помощи рана может...

— Никаких докторов, — он попытался приподняться, опираясь на локоть, но тут же побледнел еще сильнее. — Прошу... это опасно...

Я беспомощно посмотрела на Марту, которая стояла рядом со встревоженным лицом.

— Обработать рану я смогу, — медленно произнесла кухарка, задумчиво глядя на раненого. — Отвары укрепляющие знаю, да только...