***

– И ты ему поверила? – саркастически фыркнул Кан, выслушав мой пересказ разговора с императором.

– Про грокхов он не лгал, как и про потери – я своими глазами видела отчёты.

– Но разве это доказывает, что Абсолют ему нужен лишь для этой победы?

Мне оставалось только вздохнуть. С момента, когда я пересказала разговор с императором, беловолосого словно подменили. Растрёпанный, бледный, исхудавший, но, в кои-то веки полный сил, он расхаживал по комнате с самым что ни на есть грозным видом, сложив руки на груди, и метал из глаз гневные искры.

Меня же полнила усталость – слишком многое мне довелось узнать из оставленных императором пергаментов. Донесения с фронтов, доклады разведчиков, списки погибших – не только солдат, но и мирных жителей. Поражения, отступления, смерти. Крестьяне, угнанные в рабство – почти то же самое, что и погибшие, если вспомнить жертвоприношения, устраиваемые грокхами. Я не могла читать эти доклады без слёз.

Но самыми страшными для меня оказались «конспекты», подробные вплоть до нечленораздельных воплей и детального описания применяемых средств. Писец Вельха постарался на славу – мне словно наяву чудилось, что я вновь оказалась в руках палачей. А когда дошло дело до допросов Кана, я и вовсе на миг потеряла чувство реальности – потому как то, что рассказал палачам беловолосый, я не могла себе представить и в кошмарнейшем из снов.

– Откуда ты столько знаешь об Абсолюте? Ты ведь Башне Высших Плетений служил, а не Вельху, – начала я.

– Ещё на Перекрёстке миров знал, – деланно-небрежно пожал плечами маг. – Один из тамошних архонтов тоже им интересовался.

– Тот, который пытался меня убить?

Беловолосый маг, прекратив метаться по комнате, замер. Нервно дёрнул кадыком, сглатывая.

– Одна предсказательница из Гардейла однажды сказала, что за мной охотится могущественный маг, – продолжала я. – Она назвала его «Тысячей лет опыта». Это он ударил по Гартен-онарэ. Но это была не первая его попытка, верно? Я видела записи допросов, Кан. И свои, и… и твои. Больше нет смысла таиться. Ты не бросился за мной в попытке вернуть на Перекрёсток. Наоборот, это ты заставил меня сбежать. Хотел спасти от того самого архонта.

– Нельзя воевать с детьми, Аэр, – тихо, но твёрдо проронил беловолосый, без страха глядя мне в глаза. – Когда Ахерон услышал обращённый к тебе зов, он мог выбрать иной путь. Приблизить тебя к себе, воспитать в своих идеалах, сделать ближайшей сподвижницей. Но он предпочёл самый простой путь. Решил избавиться от тебя. Отдал приказ – мне. А я не смог.

– Почему тебе? Почему он не убил меня сам? Или этот… Ахерон всегда делает грязную работу чужими руками?

Беловолосый усмехнулся.

– Он ничего не делает сам, только отдаёт приказы. Как и любой правитель.

Я с силой вцепилась в собственные волосы и застонала.

– Кан, почему ты сразу не рассказал всё?

– Потому что иные вещи до поры лучше не знать, Аэр

– Чтоб не выболтать заплечных дел мастерам?

– Да, – коротко кивнул он. – Жаль только, сам не смог умолчать…

– Пыток больше не будет. Слово императора.

– Ты ему веришь?

– В этом – да, – сквозь зубы выдохнула я, припоминая короткое и отнюдь не случайное прикосновение повелителя Заката.

Вздохнув, маг подошёл ко мне, присел рядом, приобняв за плечи.

– Я просто хотел тебя уберечь, – помолчав немного, сбивчивым полушёпотом произнёс он. – Думал, чем меньше ты будешь знать, тем меньше будет к тебе вопросов.

– Не оправдывайся, не надо, я всё понимаю. Просто расскажи.

Говорят, совместно пережитые страдания сближают людей даже сильнее, чем любовь. Это не влечение друг к другу – просто чувство чего-то общего, объединяющего. Надёжного и незыблемого, как плечо верного соратника. И нерушимого, словно узы крови.