С пятью иноками и с огромным долгом за скит первому игумену уповать приходилось на Господа Бога и на Пресвятую Богородицу. Упование сие самое надежное. Оплатить долг за скит деньги пожертвовал Виссариону родной брат Иван Максимович Толмачев. Паломники купеческого рода Филипп из Ростова-на-Дону, Илья из Белгорода дали деньги на жизнь скита. И в том же 1842 году в число братии было принято два послушника, прибывших из Сызрани: старец Прокопий и девятнадцатилетний приемный сын Прокопия Федор Крестовников. Оба люди торговые. Пострижение новоприбывшие получили от руки самого отца Виссариона. Один стал Пименом, другой – Феодоритом.

Тринадцать иноков оставил Виссарион своему наследнику Феодориту. А при Феодорите число братии увеличилось до двухсот пятидесяти.

Второй игумен Свято-Андреевского скита удостоился сана архимандрита. Построил Богородичный корпус с церковью во имя чудотворной иконы Богоматери «Утешение в скорбях и печалях», трапезную на четыреста человек, при трапезной церковь в честь Святой Троицы. Воздвиг колокольню – колокола пожертвовала императрица Мария Александровна. Заложил великий собор Апостола Андрея Первозванного.

Почил Феодорит в 1887 году. Его преемник – иеросхимонах Феоклит (Позднеев) – управлял скитом всего четыре года, но и он оставил по себе память как строителя. Возобновил сгоревшую трапезную с церковью Святой Троицы, продолжал строительство главного храма во имя апостола Андрея Первозванного, а после покушения в 1888 году на императора Александра II возвел в Санкт-Петербурге, на земле скита, храм в честь Благовещения Божией Матери с приделами Пророка Осии и Преподобного Исидора Пелусиота.

3 декабря 1891 года игуменом Свято-Андреевского скита был избран настоятель подворья скита в Санкт-Петербурге иеромонах Иосиф (Беляев).

Четвертого февраля 1892 года властью кириархального Ватопедского монастыря избрание отца Иосифа утвердили.

Думая об Иосифе, Антоний приходил в огромный собор Андрея Первозванного. Собор начали строить в 1867 году, при Феодорите. Завершили строительство и украшали собор деяниями отца Иосифа. Все в соборе – великолепие и утонченное искусство. Огромные иконы в резных киотах, паркет будто из чистого золота с чернью. Бронзовые паникадила всему Востоку на зависть. Подсвечники из латуни, изощренно украшенные. Ни единой простенькой лампады. Мастерство причудливое, редкостное.

Все, разумеется, во славу Божию, посмотрел схимонах Антоний, посмотрел – и, вернувшись в келлию, спрятал «историю» в сундук. Захотелось в домишко на лужайке, а за домишком пусть даже виноградник, а лучше бы черемуха.

Где Россия, где Абиссиния? А ведь где-то еще Маньчжурия? Все ушло.

Брату Антонию нежданно открылось: жизнь течет, как самая настоящая река, и утекает.

Небесная синь принесла весну. На горах весна, на море весна. И никуда от себя не денешься – в сердце весна.

Ветры моря омолаживают лицо. Старцы Афона по сотне лет с плеч сбросили.

И вдруг горькое: отец Иосиф подхватил тяжкую инфлюэнцию, так называли раньше грипп.

Но пришло лето – и болезни прочь.

Афон окунулся в тепло, расцвел, игумен забыл о немочи, да от судьбы не уйдешь – воспаление легких. Скоротечное. 7 июня отошел ко Господу четвертый игумен русского скита.

Новый игумен – новая история, а старая нужна ли теперь?

Выборы прошли буднично. Старцы назвали одно имя – иеромонах Иероним.

Иеромонах – настоятель Свято-Андреевского подворья в Константинополе. Ему сорок два года, из них двадцать служит Господу Богу и Афону.

Выдвижение Иеронима состоялось не без участия властей Пантелеимоновского монастыря – игумена Мисаила и духовника Агафодора, грекам он тоже угоден.