Роман ушел строчить свои врачебные каракули, а Катя спустила ноги, садясь на столе.

– Вы не подадите мне штаны? – смущенно, но твердо спросила она.

Я подошел ближе и поднял с поля ее ватники. Отдал. Эта капуша, стараясь не показать оголенных бедер, стала под странным углом натягивать штаны, при этом пыталась удержать на ногах съезжающий защитный фартук. Зрелище, конечно, вызывало улыбку, но времени на веселье у меня не было, поэтому на припухшую ногу штанину стал натягивать я сам, с весьма убедительным видом перехватив инициативу в свои руки. Было видно, что я сильно смутил девчонку, ставшую пунцовой, пока осторожно подтягивал вверх ткань по голени.

– Чего краснеешь? – не выдержал я. – Думаешь, я тела голого не видел?

Я посмеялся, а она еще больше сжалась.

– Конечно, видели, но я далека от модельных параметров, к которым все привыкли,– попыталась она быть серьезной. – И мне это уверенности не добавляет.

– Ну и зря. Себя надо любить, такой, какая есть.

– Хороший совет, но бесполезный. От этого в глазах других я краше не стану.

Понятно, полная голова комплексов. Я помог надеть ей валенки, и, глянув на часы, остолбенел. До открытия всего двадцать минут!

– Слушай, я точно не успею тебя завести домой. Придется сделать крюк в одно место и задержаться там ненадолго.

– Я могу добраться на такси.

– Нет, меня это не устраивает, со мной поедешь.

– Как самоуверенно. А может, я не хочу.

– Я не привык спрашивать чьего-то разрешения. Не тогда, когда уже решил как все должно быть.

– Ну и самомнение!

– Что сказать, себя я принимаю таким, какой есть, со всеми своими недостатками, – сказал я и подмигнул девушке.

Не давая ей опомниться, подхватил на руки и понес на улицу. У выхода нас ждал Ромка и всучил девушке какую-то бумажку.

– Здесь все написано, что, когда и как. Главное помни, бинт накладывать после сна или отдыха, когда отек уменьшается.

Попрощавшись, я помчался в машину, и забросив на заднее сидение свою строптивую поклажу, сорвался с места как угорелый. До церемониального дворца было минут пятнадцать пути, но я гнал, так что мы добрались за десять. Схватил девушку и побежал через главный вход мимо охраны.

– Андрей Николаевич, ну где же вы пропадаете?! Я вам весь телефон оборвала, – набросилась на меня организаторша. – Там зал полный! Уже начинаем!

– Тогда не стойте в проходе, а дайте пройти, – довольно грубо ответил я.

Я подошел к открытым в главный зал дверям, и услышав первые слова вступительной речи ведущего, на которого отвлеклись все присутствующие, тихо прокрался к задним столикам. Попросил официанта срочно принести стул, и как только мою просьбу выполнили, усадил девушку у стены в неприметном углу, тут же принимаясь раздеваться. Скинул пальто, пригладил растрепавшиеся волосы и поправил пиджак, который все боялся помять в этой утренней суматохе. Привел себя в порядок как раз вовремя.

-... слово почетному основателю благотворительного фонда, выдающемуся человеку и бизнесмену с мировым именем Андрею Николаевичу Вебер.

И я пошел меж столиков на сцену, еще раз прокручивая в голове вступительную речь.

***

КАТЯ

Я ничего не поняла. Андрей привез нас к какому-то роскошному зданию, вытащил меня из машины и понес внутрь по парадной лестнице, а дальше визгливая женщина, полумрак и следом ослепительный бело-золотой зал с кучей народа, а также журналистами и фотографами. Андрей усадил меня на стул, недалеко от входа в очень неприметном месте, а сам ушел. Где-то в середине зала, проходя между столиков, он попал в свет прожектора, который вел ее до самой сцены.