– Он-то при деньгах, но жлоб страшный. Матушке своей даже стиралку новую зажал, когда та у нее сломалась. Ничем абсолютно не помогает родителям, только себе и с них берет при возможности. Хотя мать его минималку пенсии получает.

– Тогда, – Надя берет бокал с пивом и чокается с моим, – жена ему досталась под стать.

– Согласен. Так это, Надюш, – поворачиваюсь к ней и вдруг ловлю себя на мысли, что эта простая девушка выглядит очень даже мило. И вот на фоне такой Оли, которая пытается казаться лучшей версией себя, да и на фоне Ланы, она как домашний цветок. Нетронутая людскими пороками.

Надя поправляет очки, ощущение, что мое ласковое обращение ее то ли смутило, то ли в ступор ввело.

– Расскажи о себе. Я ж что-то да должен знать. Муж, будущий все-таки, а не дядя из подворотни.

– Что рассказывать-то? Учительница русского и литературы, классное руководство, и кот Васька. Вот собственно и все.

– Да по тебе памятник плачет, – шутливо говорю, а сам продолжаю уплетать закуски.

– Тоже на Вагановском? – удивленно смотрит Надя.

– Мы еще с тобой не в той стадии отношений, чтобы я хотел тебя на Вагановское отправлять, – со смешком отвечаю. А потом думаю, обидится ведь. Черные шутки про кладбище мало кто понимает. Лана вообще считает, что у меня с юмором беда.

– Надеюсь, что в той и не будем. Иначе мне придется нанять киллера, чтобы отправить тебя туда раньше, – и следом смеется. Да так искренне, заливисто, что я и сам невольно улыбаюсь.

Да, Донской, теряешь былую хватку. Если женщина смеется с твоих тупых шуток, значит, пора вызывать наших из МЧС. Притом еще не известно по чью душу.

В баре мы сидим еще час, может, меньше. Обсуждаем все нюансы, какие вспоминаем, добавляем друг друга в соцсетях, ставим семейное положение. Ну а как иначе? 21 век мать его, все следят друг за другом, уже и чихнуть тайно нельзя. А мне, к слову, еще шефу доказательства предоставлять.

– Может, аватарку сменим? – предлагает Надя.

– А это обязательно?

– Ну… лишним не будет. Хотя если ты против, то… – она часто моргает и так забавно кусает губы, что я больше на автомате кладу ей руку на плечо. Притягиваю к себе, но, видимо, больно резко, что Надя утыкается носом в мою щетину. Фырчит там, словно ежик, сгруппировалась вся.

Беру телефон со стола, навожу камеру на нас и ставлю на таймер. Щелчок слетает довольно быстро, и мы начинаем рассматривать фото.

– Кажется, не очень, – констатирую я. – У меня лицо как у Халка.

– А у меня как… младшего брата Халка, хомяк короче, – вздыхает грустно Надя. – Может, еще разок?

– Да без проблем.

И снова прижимаю ее к себе, навожу камеру и стараюсь улыбнуться более естественно.

– Теперь ты похож на маньяка, – смеется она, раздвигая пальцами фотку.

– Ну… вполне добродушный маньяк. Ладно, – отмахиваюсь. – Давай еще разок.

Кручу телефоном, ищу ракурс получше, но то ли освещение дурацкое, то ли мы выглядим, ну мягко скажем, не совсем естественно. Чужие. Скованные. По крайней мере, Надя. Будто боится лишнюю секунду задержаться рядом со мной. Во дела… Первый опыт на моей практике общения с женщинами. Нежданчик.

– Слушай, – убираю мобильник. – Давай в понедельник лучше? После ЗАГСа прогуляемся и сделаем пару фоток. Или в другой день.

– Хорошо, как скажешь, – на удивление Надя не спорит. И сказать по правде, мне нравится ее покорность. Хотя это в нашем случае, полагаю, лишнее.

По домам едем раздельно. Надежда на такси, я на своем Тигуане. Что ж… впереди напряженная неделя. И я еще даже не подозреваю, чем закончится понедельник.

__
Дорогие читатели! Приглашаю вас в книгу нашего литмоба от Маргариты Дюжевой