– Мистер Саймон так и говорил?

– Ну нет, конечно, – отвел глаза племянник. – Я немного развил его мысль. В вольной форме. Но он был адептом классического образования. Знаешь, как у нас, – пояснил он, имея в виду темных эльфов. – Маленькие группы, наставник, передача мудрости предков и всестороннее развитие: от фехтования, спорта и верховой езды до языков, магии и целительства. И все предметы, которые мы изучали, были интересны. Почему? Потому что наставник мог объяснить, зачем это нужно, и позволял задавать вопросы. В том числе, каверзные и еретические. Я мог спросить что-нибудь вроде «что, а бабы в древности и правда вели за собой армию? Бабы? Серьезно?» и не получал за это по уху. Но пойди спроси у школьного преподавателя о том, зачем мне высшая математика. Или основы государства и права. Накалякает в дневнике замечание красной ручкой и поднимет страшный шум. Был у нас такой предмет – основы религии. Очень похоже на нашу историю культов, только в сто раз скучнее. И вот начали мы изучать христианство. Я говорю: «Знаете, миссис Джойс, Иисус был реальной исторической личностью, и всему, что происходило в его жизни, есть четкое объяснение. За ним шли не потому, что он был сыном бога, а потому, что он был чертовски харизматичным малым. Руками лечили и до него, это древняя система целительства, родом из Японии. На вашем месте я бы не верил так слепо историческим источникам. А даже если мы предположим, что все это правда, объясните мне вот что. Парень говорил: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». В смысле, пожертвовать собой и позволить себя распять, да еще и во всеуслышание объявить, что это жертва ради человечества – это любовь? Выходит, все должны жертвовать собой ради ближнего? Эта философия кажется мне как минимум странной. И зачем подставлять вторую щеку, если можно как следует двинуть по второй? На востоке так и поступают. Если кто-то обесчестил твою сестру, ты не успокоишься, пока за нее не отомстишь, убив всех братьев виновного. Око за око, зуб за зуб. Никаких тебе вторых щек и «бог простит его, заплутавшего».

Саида сделала глоток кофе и вернула чашку на блюдце.

– Что сказала бабушка, когда миссис Джойс вызвала ее в школу?

– На месяц лишила меня карманных денег, а потом спросила, осознал ли я вину. Я сказал, что не готов обсуждать это без своего адвоката. И тема была закрыта.

– Ты и вправду думаешь, что «око за око, зуб за зуб» – подходящее правило для современного мира?

Линн прожевал очередной кусок тоста.

– Очень даже, – сказал он. – Если кто-то причинит тебе вред, Рихард превратит его в котлетный фарш и не будет волноваться по поводу законов и общепринятой морали. И я накостыляю тому, кто поднимет руку на Хоуп. Чем современный мир отличается от древности? Мужчины не должны вступаться за женщин? Только не начинай со своими феминистскими лозунгами. К слову, ты не ответила на мой вопрос. Почему ты сегодня замороженная?

От необходимости отвечать Саиду избавила подошедшая к столику официантка.

– Мисс Голдстоун, вас к телефону, – сказала она. – Из клуба. Говорят, срочно.

Голос на другом конце провода владелица «Пурпурной дымки» не узнала, и мужчина представился:

– Здравствуйте, мэм. Я Джоэль, один из водителей мистера Блэка. Мы привезли вам спиртное, но секретарши на месте нет. Тут вообще никого нет, только охранники, а они не имеют права подписывать бумаги. В котором часу вы приедете на работу?

Свои дни Саида планировала с точностью до минуты, и сегодняшний исключением не был. Обычно она просыпалась в одно и то же время, но этим утром открыла глаза на целых полтора часа раньше. Разбудила Рихарда, который в кои-то веки никуда не торопился и ради нее наплевал на священный ритуал: отменил утреннюю пробежку. Кажется, они целую вечность не занимались любовью вот так, медленно и сладко, забыв обо всем на свете. Она почти забыла, как удивительно сочетаются нежность и страсть в ее мужчине, как хорошо он успел изучить ее тело, и как тонко он умеет чувствовать ее настроения.