– Что у вас там про оборотней?

Шесть пар глаз (включая Соланж, Бориса, Бунина и их фамильяров) повернулись на резкий голос, и увидели нахмуренного господина Рыкова, возглавлявшего факультет оборотней.

– Ну? – нетерпеливо повторил он.

– Ничего особенного, – ухмыльнулся Бунин. – А вы тоже по делу с утра в библиотеку? Наша мадмуазель явилась изучать историю, – он указал рукой на книгу, – до конца занятий подождать не смогла. Студент Бравадин здесь для оказания помощи преподавательскому составу, что и умиляет, и пугает одновременно (кто знает, кому достанется привилегия стать следующим ректором, может и этому юноше удастся свершить чудо?)

– Так вы считаете, чтобы стать ректором, необходимо только чудо?

Восемь пар глаз обратились к Дмитрию Онежскому, наблюдавшему за необычным собранием в библиотеке.

– Ну что вы, никто так не считает, господин ректор, – с издевательской почтительностью ответил Бунин, но что-то в его тоне намекало больше на издевательство, чем на почтение.

– А вы сами что здесь делаете? – прищурившись спросил Рыков. – У полок с историей Российской империи. Тоже знания освежаете? Или решили покуситься на власть главного библиотекаря?

– Пока что главный библиотекарь здесь я! – в разговор вступил новый голос, и десять пар глаз обернулись к Илье Мизинцеву. – И я настоятельно вас прошу покинуть библиотеку, немедленно!

Соланж, студент Борис Бравадин, деканы Бунин и Рыков, а также ректор Онежский и пять их фамильяров под надзором строгого Мизинцева вышли из библиотеки. Ланж попыталась спрятать за спиной книгу, но Илья забрал ее, велев приходить вечером, и не нарушать правила пользования книгами.

– Да, он весьма ревностен, когда дело касается его обязанностей и любимой библиотеки, – со смешком сказал Бунин, повернулся, едва заметно подмигнул Соланж, и уверенным шагом покинул собрание.

– Студент, составьте мне компанию! – бросил он, не поворачивая головы, но таким тоном, что Борис не посмел ослушаться.

Рыков сверкнул глазами, и, не говоря ни слова, умчался в подземелье.

– Какое утро у нас. Однако! – весело заметил Онежский.

Соланж посмотрела ему в лицо, и заметила, что с начала учебного года он заметно осунулся, бородка отросла, хотя по-прежнему была ухоженной, но морщины вокруг глаз усилились, и общее впечатление свидетельствовало о затяжной бессоннице.

– Ты видел, Гастон, в каком он состоянии? – спросила она у фамильяра, когда они остались наедине. – В Академии явно что-то творится!

– А знаешь, что я еще заметил? Что все утренние посетители библиотеки явились к одному и тому же стеллажу с книгами по истории России.

17. Глава шестнадцатая, рассказывающая о распознавании темных магов

15 октября 1830 года по Арагонскому календарю

Вся Академия изводилась без новостей о состоянии пострадавших, но утром пятнадцатого октября и Герман Герцог, и Диана Окская появились на занятиях. Что происходило у оборотней, Ланж не знала, но, когда она начала опрашивать шестикурсников по теме урока, дверь резко открылась, и порог переступил декан Бунин. За ним с видом покорной овечки шла Диана.

Ребята не осмелились выказать свои эмоции из-за присутствия декана, и он поспешил раздать предупреждения:

– Наши ученики полностью восстановились после недавних инцидентов. Вопрос исчерпан, и, если вы начнете давить на студентку Окскую – я устрою вам торжественные проводы посреди учебного года.

Грозный взгляд прошелся по каждому присутствующему, и даже Борис опустил глаза. Ланж мягко улыбнулась девушке, и указала рукой на ее парту. Диана кивнула, молча устроилась, и весь последующий урок не отрывала взгляда от сцепленных рук.