— Благодарю, учитель, — поднявшись, поклонился я, вызывая на её губах улыбку и направился к палатке, чтобы достать из рюкзака еду. 

Через пару часов мы стояли у края дороги, прислушиваясь к окружающим звукам и наблюдая за побитой временем лентой асфальтового серпантина. 

— То есть никто даже не поинтересовался, что произошло, когда ты принесла к воротам тело Ирмана? 

Это случилось через пару дней, после того как мы проводили яхту. Нанди настояла на том, что к воротам она пойдёт одна, чтобы лишний раз не мозолить глаза Совету моей физиономией, тем более что они могли воспользоваться шансом заменить Сониту мной. А я всё никак не мог осознать то, что при таком количестве имеющихся умов, никому и в голову не пришло, что парень погиб не просто так. 

— Нет. Его родители состоят в Совете, думаю, этим и так было всё ясно. 

— Ну, а парни с вышек? Считаешь, они не задали вопросов, как только ты ушла? Хотя бы один: почему ты не осталась в месте, где жила всю жизнь? 

— Не знаю, Сил. Вполне вероятно, что задали. С территории ушло шесть человек, одного из которых вернули мертвым. Люди, наверняка, недоумевают, но озвучить свои подозрения вслух? Боюсь, им слишком дорога собственная безопасность. 

— Настолько дорога, что они готовы жертвовать жизнями других? 

Нанди не ответила и отвела от меня глаза. Вопрос повис в воздухе, как что-то ощутимое. И своим отголосками проник за шиворот футболки, холодя затылок. 

Люди здесь, разумеется, отличаются от тех людей, среди которых я вырос. Этим всегда приходилось противостоять опасностям, жить в страхе за свою безопасность, бороться за своё место. Вполне естественно, что многие из них обладают безжалостностью, а некоторые и бесхребетностью, если видят жестокость и мирятся с ней. Как там однажды заменила Ви? Жестокий мир и людей заставляет быть жестокими... 

— Едут, — зачем-то шепнула Нан и, не глядя на меня, кивнула в сторону: — Скройся на время. Я одна начну разговор. Если это те, с кем можно его будет начать, — добавила она скептически, и сама чуть зашла за дерево. 

Я привалился спиной к могучему стволу сосны и, достав нож, начал играть с его лезвием, ожидая дальнейшего. 

Звук мотора машины приближался с каждым ударом моего сердца, пока его не разбавил звук голоса Нанди: 

— Отлично. Это Строители и среди них есть тот, кто ответит на мои вопросы. 

— Супер, — выдохнул я, испытав душевный подъём. Неужели, мне настолько важно знать, что с Сонитой всё в порядке? Или просто что-то о ней узнать? Хочу избавиться хоть от одного терзающего душу незнания? Да, скорее последнее. 

Нан вышла из своего укрытия и натянутой струной встала посреди дороги, не сомневаясь, что тот, кто за рулём остановит машину. Вот что мне в ней нравилось — уверенность, когда того требуют обстоятельства. Она всегда знает, что делать, и что говорить, словно всю жизнь этому училась, или, как вариант, была рождена для этого. 

Машина, сбавив скорость, через пару метров остановилась окончательно, а из открытого багажника спрыгнул внушительных размеров — что в длину, что в ширину — парень и тяжёлой походкой направился прямиком к Нан. 

— Что тебе нужно? — без приветствия притормозил он в полуметре от неё и скрестил ручищи на груди. 

— И тебе здравствуй, Мин, — усмехнулась Нанди и, не спеша, отзеркалила его позу. — Ты мне должен. Вот я и хочу вернуть должок. 

— Только поэтому, Нан, я и не убиваю тебя на месте, нарушая приказ Совета. 

— Значит, мы теперь враги? Занятно. Просто враги, или те, что ищут друг друга, а не ждут удобного случая?