Тишину, повисшую между нами, прервал хриплый голос:

– Эй, при-вет.

Я выпустила руку Джейсона. Высокий худой парень с ярко-рыжими волосами стоял рядом, прислонившись к стене. В руках у него был футбольный мяч. Он наклонился ко мне и улыбнулся.

– Ты веришь в любовь с первого взгляда или мне снова пройти мимо?

Я посмотрела на парня, затем на Джейсона и снова на парня.

– Эм-м…

Между парнями появилась миниатюрная девушка с кожей оливкового цвета.

– Не обращай на него внимания, – сказала она мне, кивнув в сторону мистера Любовь с первого взгляда. – Он говорит так каждой девушке.

У незнакомки были волнистые темно-каштановые волосы до плеч. Лоб закрывала неровная челка, спадающая на глаза. Она повернулась к Джейсону и толкнула его в грудь.

– Малыш! Ты почти сбил бедную девочку. Сколько раз я предупреждала, что своим футболом в коридорах вы кого-нибудь прибьете?

«Малыш?»

Девушка повернулась ко мне.

– Я Ливи, – представилась она. Она немного помолчала, покосилась на парней и вздохнула. – Наверное, эти неандертальцы даже толком не представились. Это Сойер. – Ливи показала на рыжеволосого парня. – А это – мой парень Джейсон.

Она взяла Джейсона под руку. Похоже, это движение вырвало Джейсона из оцепенения.

– Простите, ребят. Это Слоан. – Он показал на меня.

Я виновато посмотрела на них. Этим взглядом я владела в совершенстве, ведь в школах постоянно была новенькой.

– Я знала, что опозорюсь в первый же день, но не думала, что это произойдет так быстро, – заявила я.

– Ты не виновата, – возразила Ливи. – Это им должно быть стыдно.

Краем глаза я заметила голубую вспышку на красном фоне. Что-то сжалось в моей груди. Я уже видела эту вспышку прошлой ночью рядом со школой. Я повернулась, ожидая увидеть очередную кирпичную стену.

Сойер резко опустился на колено передо мной. Вспышкой была его голубая футболка на фоне ряда красных шкафчиков. Я тряхнула головой. «Ну конечно, здесь же нет кирпичных стен».

Сойер пристально смотрел на меня, хлопая ресницами.

– Дорогая Слоан, прими мои извинения за то, что я причинил такие неудобства из-за того, что воспользовался своей очевидной силой и бросил этот мяч дальше, чем ожидал Джейсон, заставив его побежать за ним и врезаться в тебя. Обещаю загладить вину за свои супергеройские мышцы.

Я оглянулась. Люди, которые наблюдали за моим столкновением с Джейсоном, уже разошлись, но несколько девушек все еще стояли рядом, хихикая над спектаклем Сойера. Я дернула его за руку.

– Для начала ты мог бы встать, – прошипела я.

Ливи рывком подняла Сойера.

– Она не хочет привлекать к себе внимание, гений.

Сойер улыбнулся, совершенно не жалея о своей выходке, и бросил Джейсону:

– Спорим, ты так не извинишься.

Джейсон не ответил. Он все еще смотрел на меня, склонив голову набок.

Мой взгляд остановился на нем, и сердце застучало в груди так медленно, что я испугалась, что оно остановится. Я знала, что должна была делать.

Я разглядела за Джейсоном дверь женского туалета, едва заметную в конце коридора. Благодаря нашей тайной операции прошлой ночью (и уроку № 2: ищи любой возможный выход), я знала, что в туалете было окно. Достаточно широкое, чтобы выбраться на улицу. Я собиралась вежливо извиниться, отлучиться в туалет и бесследно исчезнуть. На следующее утро я бы стала новым человеком в новом штате.

Это не было выбором, это было правилом. И неспроста. Я не помнила, что видела в тот день, когда вступила в программу защиты свидетелей: небольшое тайное исследование в местной библиотеке показало, что от шока я, скорее всего, подавила свои воспоминания. Но я всегда знала, что разоблачение – это плохо. В голове мелькали страшные вспышки каждый раз, когда мне казалось, что за мной наблюдают. Мой отец и Марк отказывались говорить со мной о произошедшем и шепотом обсуждали показания папы. Однажды Марк сказал мне, что не хотел бы, чтобы я помнила тот день, когда все произошло. Безопаснее всего было исчезнуть.