Пристрастие Джерри Макканна к теннису и бегу отпугивало. Мэтт Олдфилд запомнил ту ночь, когда он не хотел садиться рядом с Джерри, потому что «вчера он надоел мне рассказами о своем спорте». Однако он также был смешным. Официант Сальседас подумал, что он душа компании, потому что «много шутит».

В среду, 2 мая, веселье продолжалось дольше, чем в предыдущую ночь. Вместо того чтобы разойтись до полуночи, как вспоминают Сальседас и его коллега по имени Рикардо Оливейра, некоторые родители оставались там до 00:20 или даже позже. Некоторые из них выпили миндальной настойки – единственное, что в баре было похоже на амаретто, – и затем перешли в бар. «Я думаю, что была полночь, – сказала Джейн Таннер. – Мы пошли в бар, чтобы выпить на ночь, определенно намного позже, чем в любую другую ночь, когда мы были там».

И хотя они и не были последними ушедшими, ночь закончилась для Кейт и Джерри Макканн не лучшим образом. Незадолго до полуночи, по словам Кейт, Джерри внезапно заявил, что пошел спать. Кейт тоже пошла в номер вскоре после этого, она чувствовала себя обиженной. Когда она вернулась, то обнаружила, что ее муж уже спит и храпит. Она решила не присоединяться к нему и провела ночь на неиспользуемой кровати в детской комнате.

В четверг утром, когда семья встала, об инциденте больше не вспоминали. По словам Кейт, Мэдлин сказала за завтраком кое-что, что привлекло ее внимание. Маленькая девочка спросила, почему мама не пришла вчера, «когда мы с Шоном плакали». В недоумении ее мать спросила, когда они с братом плакали – вечером или уже ночью? Мэдлин не ответила. Ее внимание переключилось на другое.

В тот день, в четверг, 3 мая, ожидания на оставшуюся часть отпуска, казалось, улучшались. Погода до сих пор была довольно прохладной, с дождем. Теперь стало сухо и тепло, ради чего британцы и едут весной в Португалию. В этот день нельзя было не бывать на открытом воздухе.

Как вспоминала тренер Ocean Club Джорджина Джексон, Кейт и Джерри были на теннисных кортах и утром, и днем. В какой-то момент, пока Кейт и другие участники компании наблюдали за происходящим со стороны, произошел странный эпизод, который позже преследовал их. Другой гость с видеокамерой, который снимал свою трехлетнюю дочь, когда она пыталась играть с теннисной ракеткой, сделал замечание, которое никто из них не забудет.

«Он сказал что-то вроде… – вспоминал Расс О’Брайен. – В нынешние времена ты чувствуешь себя преступником или извращенцем, когда фотографируешь собственного ребенка. Не знаю, использовал ли он именно слово „извращенец“, но разговор пошел… Вы знаете, это общество может заставить нормальных родителей чувствовать себя неловко из-за того, что десять, двадцать, тридцать лет назад считалось бы совершенно невинным делом, например сделать фото. Мы ответили: „Это абсурдно, правда?“».

Утром того же дня в мини-клубе няня Кэт Бейкер решила отвести своих подопечных к воде. С Бейкер во главе их «змейки», толпа детей спустилась к пляжу, чтобы покататься на лодке. Бейкер вспоминала, что, когда они вышли в море, Мэдлин «была напугана и плакала у меня на коленях: „Мне страшно“. Однако вскоре страх ее отпустил. Когда другие дети вернулись на берег, она долго оставалась в лодке. После этого было купание».

Когда в тот вечер ее передали Кейт, как вспоминала ее мать, Мэдлин казалась «очень уставшей, очень-очень уставшей». Она попросила мать отнести ее обратно в апартаменты.

«Мамочка, – призналась Мэдлин, – это был лучший день в моей жизни. Мне было очень весело». Следующий день, когда дети должны были исполнить танец, который они репетировали, тоже должен был быть захватывающим.