– Еще минута – и я его возвращаю, – тихо сказала она.

Ксения только нетерпеливо махнула рукой.

– Он напишет, когда будет можно, – голосом за нее ответила Лера.

Рита взглянула на нее, мысленно подивившись такой уверенности и спокойствию. Как будто не Лера вчера просила ее помочь Марку, говорила, что ради него сделает все, что в ее силах. Рите казалось, что между этими двумя что-то есть, но разве так ведут себя по отношению к человеку, которого любят? Она знала Марка всего два дня, никаких особенных чувств к нему не испытывала, но волновалась гораздо сильнее, чем Лера. Возможно, потому что именно от нее зависело, сможет ли он вернуться?

Лист бумаги оставался девственно пуст, а часы между тем отсчитали положенные шестьдесят секунд.

– Все, я его возвращаю, – не выдержала Рита, шагнув к дивану, но Ксения быстро остановила ее:

– Нет! Еще не все.

– Вы с ума сошли? – Рита недоуменно посмотрела на нее.

– Он напишет, – повторила Лера с ледяным спокойствием в голосе.

– А если нет? Если он не может написать? Призраки пишут ему, потому что он зовет их с этой стороны, но сейчас его звать некому.

– Он медиум, напишет сам, – уверенно заявила Ксения.

– Знаете что, я не собираюсь ждать, когда спасать будет уже некого! – Рита снова уверенно шагнула вперед, но Ксения резко обернулась к ней, выставив руку вперед, и Рита замерла на месте, словно между ними возникла прозрачная стена. В руке у Ксении были зажаты ножницы с двумя длинными острыми лезвиями.

– Стой, где стоишь, – приказала она.

Рита с удивлением и испугом смотрела на ножницы.

– Вы… вы что?..

– Я сказала, не подходи.

Сердце стучало, как сумасшедшее, и Рита никак не могла понять, стучит оно так сильно от испуга или от осознания того, что на ее глазах умирает человек, а ей не позволяют спасти его. Часы тем временем отсчитали еще тридцать секунд. Четыре с половиной минуты.

– Вы же убьете его!

– Он уже мертв. Мы даем ему время разобраться.

– Вы сумасшедшие!

– Это мы уже слышали.

Пять минут.

– Нужно найти другой способ. Если этот не сработал, мы придумаем что-нибудь другое!

– Мы пытались. Другие способы не работают.

– Тогда чуть позже попробуем еще раз.

– Лучше дать ему время сейчас, чем заставлять снова переживать подобное. Это не в магазин лишний раз сбегать.

Пять с половиной.

Рита в отчаянии снова закусила губу, уже не обращая внимания на привкус крови.

– Вы же врач. Вы понимаете, что его мозг скоро умрет. И тогда бесполезно будет оживлять. Чем это лучше, чем попробовать еще раз? – Она повернулась к Лере. – Лера, он умрет. Окончательно и бесповоротно. Я не смогу его спасти.

– Он напишет, – как заведенная игрушка повторила Лера, но уже не так уверенно, как раньше.

Шесть минут. Теперь стрелка летела вперед по циферблату, словно сбросила с себя тяжкие оковы.

– А если нет? Если не напишет? Сколько еще времени вы будете ждать? Лера, он умрет, ты понимаешь это?!

Лера неуверенно взглянула на Ксению, но та была непоколебима.

Шесть с половиной.

– Еще десять секунд – и я не стану даже пытаться, – выдохнула Рита, наконец в полной мере осознавая, во что ввязалась. Интересно, сколько дают за соучастие в убийстве?

Возможно, что-то такое было в ее голосе, что убедило и Ксению, и Леру в том, что она не шутит.

– Ксения, пожалуйста! – сказала Лера. – Позволь ей…

Та без лишних разговоров поднялась с дивана, уступая Рите место. Она тут же бросилась к Марку, приложила ладони к его вискам, ожидая пробуждения силы. Прошла секунда, две, три – но так ничего и не произошло. Рита не чувствовала в себе ничего особенного. Никакого завязывающегося внутри щекочущего узла из серебристых нитей, никакого покалывания в кончиках пальцев – ничего. Она закусила губу, отстраненно понимая, что вскоре от нее останется только кровавое месиво, оторвала ладони от Марка, потерла их друг от друга и снова приложила к его голове.