«Его Антон украл у Кати и бросил в унитаз».

Гляибля. Гляибля. Гляибля. Страх и тьма поднимались, как вода в засорившемся сливе. Выше и выше. К горлу. К носу. Захлёстывая.

– Рита! Рита, ты что?

Она опомнилась, сидя на кровати Иляны. Из носа шла кровь. Во рту был железный привкус.

– Что с тобой? Принести воды? – хрипло спросила Иляна, рукавам вытирая нос.

– Себе лучше салфетку принеси, – пробормотала Маргарита, наклоняя голову вперёд. Было противно, и дышать получалось плохо, но кровь постепенно остановилась. Иляна исчезла куда-то, потом вернулась, сунула в руки носовой платок – вроде чистый.

– Что с тобой? – повторила она.

– Не знаю. Может, разволновалась, – ответила Маргарита, испытывая смущение, растерянность и досаду.

– За меня, что ли? – вручая ей кружку с водой, фыркнула Иляна. В ноздре надулся пузырь.

– Высморкайся, – велела Маргарита. – Ну, считай, за тебя.

– С чего это тебе за меня волноваться?

– С того, что у меня была подруга. Дура, как ты. И она плохо кончила. – Маргарита залпом проглотила тёплую воду. – Не хочу, чтобы с тобой было так же.

Иляна помолчала. Забрала кружку. Села на табурет у стола.

– Ну… ладно. Но ты зря волнуешься. Всё со мной офигенно.

– Ну и хорошо. – Маргарита встала и пошла к дверям. – Извини, что натоптала.

– Ничего. Я тоже дома в кедах хожу, – ответила Иляна.

– У тебя кто-то ещё из взрослых тут есть?

– Брат, – ответила Иляна и скривилась.

Маргарита постояла на пороге, прислушиваясь к себе.

– Ну пока?..

– Пока.

***

Вернувшись из «Дворика», что-то начёркав по литературе и кое-как ответив на вопросы по английскому, Маргарита устроилась на подоконнике. Из щелей дуло, но она заткнула самую широкую подолом длиннющей кофты и прислонилась к косяку. Март всё ещё не хотел сдаваться, вовсю шёл снег, но сквозь тучи прорывался розоватый мягкий закат.

Отчим с матерью ругались за стеной. Но здесь, по крайней мере, действительно можно было найти, что поесть. И не пахло так жутко – по крайней мере, постоянно. И входная дверь всё-таки закрывалась на замок.

Маргарита представила Иляну и поняла, кого она ей напоминает. Маленького жирафа. Жирафёнка – с огромными глазами с длиннющими ресницами, на тонких ногах на хрупких копытцах.

Маргарита закрыла глаза, чувствуя, как внутри ворочаются злоба и жалость. Совсем как март борется с весной. Совсем как витязь на распутье. Распутье есть, но дорог – ни одной.

Что она может сделать для Иляны? Ничего. Как и для Лены.

Что она может сделать для себя больше того, что делает? Ничего.

Ночью, когда отчим затих, а мама, судя по всполохам из-под двери, смотрела телевизор без звука, Маргарита пробралась на кухню за цитрамоном. Разболелась голова. Воды в чайнике не было, пришлось запить цитрамон из-под крана.

У Иляны ведь наверняка нет никаких лекарств. Наверняка у неё и чая нормального нет, не говоря о лимоне, о сахаре. Тётя придёт с суток и завалится, пьяная, рядом с дядей. Брат… Непонятно, что у неё за брат. И где у неё родители? Откуда она вообще такая? Информатика, физика, английский. Домики, звёзды. Фёрби из унитаза.

Нельзя. Нельзя!

Маргарита забралась в кровать, укрылась до подбородка. Слёзы стекали из глаз за уши, кожу щипало.

«и так будет всегда»

«и ты ничего не сделаешь с этим»

«что бы ты ни делала, всё будет впустую»

«таких, как ты, миллионы»

«и так будет всегда»

Глава 7. Глаз

Март перевалил за середину, Иляна вернулась в школу, Маргарита получила во «Дворике» премию. Отчим пил, мать плакала, и если что-то менялось – то только сокращалось число дней до окончания школы, после которых должно было начаться что-то другое. Что – Маргарита не знала. А вот Иляна знала очень хорошо. Когда после третьего урока в класс пришла завуч с какими-то тестами, она аж заёрзала на стуле.