Тем не менее ее голова была цела, никаких шишек и ран он не нащупал. А незнакомка по-прежнему не издавала ни звука.

Возможно, обморок вызван другой причиной. Например, слишком тугим корсетом.

Проверить это можно лишь одним способом.

С раздраженным вздохом Рэнсом снял сюртук и засучил рукава. Повернув незнакомку набок, он отвел в сторону злополучные волосы и занялся пуговицами сзади на ее платье. От такой работы он слегка отвык, но есть вещи, которые мужчина, однажды освоив, не забывает никогда. В том числе как расстегивать пуговицы на женской одежде.

Или как расшнуровать корсет.

Выпутав шнурки из петель корсета, он почувствовал, как поднялась ее грудь. Незнакомка пошевелилась и глубоко, чувственно вздохнула.

Рэнсом похолодел. Еще одна волна, новый прилив ощущений, но на этот раз его не спутать с сентиментальными глупостями.

Это было вожделение. Оно самое. Слишком долго он не держал в объятиях женщину.

Рэнсом поспешил подавить в себе возбуждение. Быстрыми деловитыми движениями он закатал рукава платья незнакомки и проверил, не сломаны ли кости рук. Потом принялся снимать лиф платья. Надо поскорее избавить ее от промокшей одежды, иначе она схватит простуду.

Он определенно заслуживал признательности незнакомки, но почему-то сомневался, что дождется.

Иззи очнулась внезапно.

Она находилась под крышей. Внутри замка. Колонны обступали ее, как древние деревья, взмывали к сводчатому потолку огромного зала, похожего на пещеру.

Осмотревшись, Иззи увидела расставленную там и сям мебель разной степени ветхости. Ближайший к ней угол зала занимал огромный очаг. Если бы не бушующее пламя, Иззи могла бы шагнуть в жерло этого очага и выпрямиться там во весь рост. Топить его следовало бы не щепками и даже не поленьями, а целыми стволами деревьев.

Иззи обнаружила, что лежит на пыльном бугристом диване, укрытая грубым шерстяным одеялом. Заглянув под одеяло, она сжалась. Кто-то снял с нее платье, корсет, нижние юбки и ботинки. Оставив лишь сорочку и чулки.

– Боже мой!

Дрожащей рукой она ощупала распущенные волосы. Тетушка Лилит оказалась права. Проводя летние месяцы у нее в Эссексе, Иззи то и дело слышала ворчливые теткины наставления: «Даже если их никто не увидит, всегда – слышишь, всегда! – надевай чистое белье и чулки. Неизвестно, какой несчастный случай приключится с тобой в следующую минуту».

Боже… мой… Память вернулась к ней. Дождь… головокружение…

Иззи подняла голову и сразу увидела его.

Тот самый несчастный случай.

– Очнулись, – подытожил он, не оборачиваясь.

– Да. Где мои вещи?

– Саквояж – справа, в двух шагах от входа.

Чуть не вывернув шею, Иззи разглядела саквояж в указанном направлении. Его явно не открывали. Должно быть, Белоснежка еще спит. Вот и хорошо.

– Ваше платье – там. – Незнакомец указал на два стула с высокими прямыми спинками, на которых платье сушилось у огня. – Ваши нижние юбки разложены на дальнем столе, ваш корсет – на другом ди…

– Благодарю. – Иззи хотелось провалиться сквозь землю. Какое унижение! Мало того, что она рухнула в обморок к ногам совершенно незнакомого человека, так он теперь еще и перечисляет ее имущество! Она судорожно прижала одеяло к груди. – Напрасно вы беспокоились.

– Вам было нечем дышать. А мне требовалось убедиться, что у вас нет кровотечений и ничего не сломано.

Иззи так и не поняла, зачем для этого понадобилось раздевать ее чуть ли не донага. Быстрого взгляда хватило бы, чтобы убедиться: кровотечений нет.

– Вы больны? – спросил незнакомец.

– Нет. По крайней мере, мне так кажется.

– Беременны?