– Чушь какая…– уже вслух пробормотал я.

– Вот! – резюмировала мамочка с булькающим младенцем. – О чём мы вам и говорим! Да у меня забор вокруг участка только на двести тысяч рублей! А мне всего за дом и участок шестьсот семьдесят тысяч дают! А знаете какой у меня зимний сад в теплице!!!

– А корову-то куда? – вмешалась оранжевая голова. – Корову-то куда мне деть???

Я ещё раз пять за это время обновил сайт, и посмотрел соседние дома по Раздольной. Ситуация была однотипная. Стоимости домов и земельных участков были смешные и нереальные, ведь через две улицы от Раздольной вглубь посёлка, дома стоили по миллиону и даже полтора, с аналогичными площадями.

– Можно сегодня после обеда приеду к вам на дома посмотреть? – спросил я моих гостей.

– Без проблем! – почти хором сказали посетители.

– Отлично! Тогда в два у вас! – я посмотрел на девушку с ребёнком. – Сразу и забор с теплицей оценю.

До обеда я успел сделать предписание на выплаты на двадцать домоуправлений. Все стоимости были как на подбор, в районе шестьсот тысяч рублей. Мой внутренний Мишка отчаянно хотел встретиться с Матвеем Александровичем, чтобы чисто для себя узнать, отчего вдруг у почти пенсионера, за два года до заслуженного отдыха возникло желание уволиться с хлебного места.

Позвонив в квартиру бывшего коллеги, мне и не представлялось в каком он состоянии. Саныч пил. Пил по – чёрному.

– Почто без закуси? – выпалил я с порога.

– Кончилась.

– Тогда сразу к делу, пока ты меня тоже не споил. Почему уволился?

– Уволили.

– Так ты же по собственному желанию написал.

– Написали. – хмыкнул Саныч.

– Тогда начнем сначала. Почему?

– Скотиной не захотел быть. Предписание на выплаты отказался писать.

– Ммммм… – задумчиво замычал мой внутренний молчавший я.

– Тебе передали дела?

– Да.

– Тоже писать не хочешь?

– Да.

– Совесть не позволяет?

– Да.

– Тогда присоединяйся. Тебя тоже по собственному попросят. – Матвей Александрович заботливо достал ещё одну рюмку и стал наливать мне водки.

– Неее, коллега. Я на пять минут. В Корнилово ещё ехать.

– Да всем насрать Мишка! Всем! Тебе семью кормить, пиши, как просят. Иначе тут со мной осядешь с волчьим билетом. Сгноимся вместе! Пиши! Пиши, как надо!!! Никто тебе не даст даже на рупь увеличить выплаты. Гони по реестру, хрен с ними. Триста человек на улице оставишь, зато жить будешь не как я!

Саныч ещё что-то кричал, но я уже закрывал дверь его квартиры, понимая, что он одновременно пьян и прав.

На обед поехал домой, а не в кафе как обычно. Во-первых, с дома было ближе до Корнилово, во-вторых жена обещала испечь шоколадные маффины, а вброс растительных антидепрессантов с какао деревьев, мне сейчас был жизненно необходим.

Дома меня ждала Вера и Наденька.

С Верой мы были женаты уже шестнадцать лет, когда-то в прошлом она была прекрасным проектировщиком… холодная голова и расчётливый ум быстро возвели её на пьедестал инженерии, даже рождение нашего первенца Пашки, нисколько не выбило её из колеи. Спустя три месяца после родов, она снова стояла у стенда с карандашом, оставив воспитание Павлика на бабушек, нянек и другую родню.

Спустя девять лет родилась Наденька. Именно рождение дочки заставило нас всех пересмотреть своё отношение к этому миру. У Надюши был синдром Дауна. Жена закрылась в себя, ушла с работы, и всё своё время посвящала дочке. Убив в себе специалиста, Вера открыла в себе домохозяйку. Поэтому маффины от жены, которые они испекли с семилетней дочуркой, надо было однозначно попробовать, иначе не миновать беды.

– А вот и папа! – снимая ботинки я смотрел как ко мне радостно бежит мой солнечный зайчик!