- Ничего, сейчас дадим отпор! – послышался хруст снега и мужские голоса. - Ты гляди! Оно кого-то поймало и жрет!

Я не ожидала, что они вернуться. Поэтому испуганно обернулась, выплевывая изо рта ценный магически ингредиент.

- Чудовище отгрызло кому … ! - ужаснулся голос сзади.

Если приличная девушка услышит это слово, то она немедленно должна упасть в обморок и притвориться мертвой, пока мерзавца, произнесшего это слово не убьют на дуэли.  Разрешается одним глазком смотреть за исходом поединка. И отползать, чтобы в пылу сражения на тебя случайно не наступили. Так было написано в Правилах Приличия для благородных  девушек.

Толпа мужиков пятились в сторону снежных кустов.  

- Срублю кому-то елочку под самый корешок! – зловещим голосом произнесла я, грозно потрясая капающим мешком и топором.

Дракон, не подозревал, что лесу, судя по крикам, завелось самое кровожадное чудовище на свете. Он мирно отсыпался после бурной ночи и даже ухом не повел…

Я вспоминала Новый Год, когда еще отец был жив. В этот день я превращалась в самоходную сокровищницу, сверкая ярче новогодней елки. Вокруг меня водили хороводы слуги, наперебой предлагая угощения и подарки.

- Вставай, - потрясла я его за плечо. – Пора елочку тащить!

- Мммм, - поворочался дракон, разлепляя глаза. – Зимний воздух так опьяняет…

 - А ты закуси елочкой, - предложила я, высматривая, нет ли никого.

Через десять минут я сидела на драконе, всматриваясь между елей.

- Куда прешь! – возмущалась я. – Левее! Тут елка! Еще левее! Вот!

 Дракон полз задом наперед, таща в зубах огромную ель за корешок. А все потому, что у нас «иголки колются»! 

- А нифефо, фто у меня на фофе глаф нет? – послышался сдавленный голос. – Плокляфые ифолфи… Фешутьфа!

- Пока ползем нормально, - вздохнула я, видя, как хвост проходит между деревьями. А драконья попа пятится следом.

- Знаешь, - вздохнула я, возмущаясь до глубины души.   – Я очень люблю природу. И против того, чтобы этот чудесный лес вырубили окончательно! Гляди, сколько пеньков! Это еще с того и позапрошлого года. Вот нелюди!  

- Фоглафен! Леф офень клафифий, - послышался голос дракона, когда мы проползли уже метров сто. – А-а-а-а… А-а-апчи-и-и-и!

- Я тоже очень люблю природу, - согласился дракон, пока стояли на холме. Рядом с нами лежала слегка обгоревшая елка. А где-то на горизонте ярким заревом догорал лес, внезапно вспыхнувший, как спичка от одного драконьего чиха.

10. Глава девятая. Дракончик тронется, дракончик тронется! А нервный тик … останется! 

Дракончик тронется, дракончик тронется! А нервный тик … останется! 

Дракончик тронется, дракончик тронется! А нервный тик … останется! 

- Что-то есть хочется, - заметил дракон, вздыхая.

- Учти, - гордо заметила я. – Я тебе не кухарка! И пусть я живу в старом замке без слуг, я принципиально не готовлю! У меня еще осталась честь и достоинство благородной леди! 

Сознаться в том, что ты готовишь себе сама -  было равносильно брачному самоубийству! К тому же я не собиралась бегать по кухне в засаленном и обгорелом фартуке, стряпая голодному дракону, как какая-то кухарка!

Мы подходили к замку, как вдруг я замерла. На пороге замка стояли девочки из соседней деревни. Она тоже когда-то принадлежала нашей семье, пока не была конфискована за долги.

Раз в неделю они приносили мне  скромную еду, которую я выменивала на что-то «роскошное». Иногда я могла мило поболтать, послушать сочувственные возгласы, мол, как это несправедливо!

- Ой! – послышались радостные визги.  Едва нас заметив, девушки переполошились: «О! Это тот самый барон, про которого она рассказывала!».