Амулет зла все еще наслаждался пивом и жарким, играя в карты с… другим амулетом.

«Вот это да! Лихо обошелся принц Феррен с тем, что я ему подсунула! Ну, ладно же… мы еще посчитаемся. Ты ведь не оплатил мои магические услуги, твое высочество, верно? Ну, так оплатишь еще… с процентами! И… да, генералом каменной армии тебе отныне не бывать, ты уж извини… ничего личного, просто я снимаю свои старые заклятья…»

Заклятье растаяло, исчезли оба амулета – большой и малый, все без исключения каменные истуканы рассыпались в пыль.

«Вот так вот».

«Дальше. Заклятье всеобщего довольства над Леронной – убрать. Порадовались жизни, и хватит с вас. Всякая полезная мелочь – долой. Не разглядывая, просто – долой. Вот так. А заклятье, уродующее порталы и впрямь само распалось».

«Правду, видать, говорят, что чересчур громоздкие заклятья даже у могущественного мага иногда сами собой разваливаются».

Усилием воли магичка вновь спрятала в самые глубины своей сути, ту ничтожную каплю оскаленной черной бездны, которую осмелилась выпустить.

Сознание плененного мага перестало трепетать от ужаса, а тело смогло вновь подняться на ноги, повинуясь приказам своей новой хозяйки.

«Какое же у этих мужиков все неудобное, – мельком подумала магичка. – Как они вообще живут во всем этом?»

«Не исключено, что именно поэтому они такие тупые», – решила она.

Впрочем, долго размышлять об этом ей было недосуг. Хватало более насущных дел.

Принц Феррен заряжал пистолет, когда вдруг почувствовал, будто разваливается на части. Точней, даже не разваливается – рассыпается. Тело перестало быть прочным, исчезли какие-то невидимые связи и… плоть утекала песком!

«Песок может попасть в замок пистолета!» – мелькнула испуганная мысль.

Феррен аккуратно положил пистолет на камень, на котором устроился, и только тогда полностью осознал весь ужас происходящего, равно как и его невозможность.

«Да что же это? Да разве такое бывает? Я заколдован? Но когда же это случилось? Куда смотрели маги-телохранители? И разве есть вообще такая магия?» – в панике подумал он.

«А говорили, что проклятую ведьму убили!»

Он попытался вскочить на ноги… и ноги рассыпались в пыль!

Тающее тело медленно оседало в кучу песка.

Короткая вспышка ужаса – и чернота. Сознание рассыпалось вслед за телом. Быстро, безболезненно и окончательно.

– Принц Феррен!

Жуткая судорога скрутила тело.

«Тело? У меня нет больше никакого тела».

– Принц Феррен!

Кто-то бил его по щекам.

«Я же рассыпался… разве можно песок бить по щекам?» – вяло подумал Феррен. – «Надо сказать этому… сказать, что у меня нет щек… вот только как я могу что-то ему сказать, если у меня и рта нет… и языка… а если ему не сказать, он так и будет меня бить. Он что, не видит, что я рассыпался?»

– Принц Феррен!

Еще одна чудовищно болезненная судорога прошлась по телу. И вновь пощечины.

– Принц Феррен! Очнитесь!

«Если он знает, что я принц, как он смеет бить меня по щекам? Только отец может… но он бы попроще обозвал… не принцем, а мерзавцем или оболтусом…»

– Принц Феррен!

«Да как он смеет? Кто это вообще такой?!» – возмущенно подумал Феррен. И открыл глаза.

Над ним склонилось перепуганное лицо мастера Шенкита.

– Шенкит… это ты меня… – слабым голос поинтересовался Феррен, внезапно соображая, что снова каким-то чудом жив.

Маг кивнул.

– А что вообще случилось? – тихо спросил Феррен, понимая, что вопрос: «как ты посмел?», глуп и бестактен.

«Шенкит никогда бы не посмел бить по лицу вышестоящего. А это значит… не вышестоящего он бил, а меня… меня, что бы это для него ни значило!»