– Добыли, – ответили братья. – А где Луг?

– Только что был здесь, – отозвался король.

Луга стали повсюду искать, но его и след простыл.

– Знаю я, где он, – сказал тогда Брайан. – Наверное, дошла до него весть о нашем возвращении в Ирландию, и он убежал в Тару подальше от нашей смертоносной добычи.

Король послал к Лугу гонцов, и Луг ответил, что не придет, пока братья не отдадут все королю.

Сыновья Туиреана повиновались, и, когда король Ирландии принял от них все добытое ими добром и силой, они пошли во дворец в Таре.

Луг встретил их на лужайке и сказал так:

– Вы принесли самую хорошую плату, какую когда-либо платили за убитого воина или еще заплатят. Но это не вся плата. Где вертел? Да и на горе вы не кричали.

Когда сыновья Туиреана услышали это, одолела их слабость, и они отправились к своему отцу, чтобы пожаловаться на несправедливость Луга и испросить совета.

Потемнел лицом Туиреан.

Наутро братья пошли к ладье, и с ними пошла их сестра Этне, которая плакала и причитала всю дорогу:

– Горе мне, жизнь моя Брайан, что не в Тару ты держишь путь после всего того, что ты совершил, хоть и не было меня рядом с тобой.

О Лосось из глухого Бойнна, о Лосось из Реки Жизни, коли не могу я удержать тебя здесь, то придется мне проститься с тобой.

О Всадник на Волне Туайдха, нет доблестнее тебя никого в битве. Если ты возвратишься ко мне, то не будет радости у твоего врага.

Неужели не жаль тебе сыновей Туиреана, которые стоят теперь, опершись на зеленые щиты? Горе мне, что покидают они Ирландию. Горе мне!

Ты пробудешь в Бейнн Эдайре, пока не услышишь тяжелые шаги утра, ты, который принимал дары от храбрых мужей. Из-за тебя горе мое еще нестерпимее.

Горе мне оттого, что покидают мои братья Тару, милую равнину, великую Уиснех Миде. Горе мне!

Едва она умолкла, как братья вышли в море и четверть года боролись с валами, не видя нигде суши.

Потом Брайан снял доспехи и прыгнул в волны. Долго бродил он в поисках Острова Светловолосых Жен, пока в конце концов не отыскал его. Там он сразу отправился во дворец и увидел много жен, занятых шитьем. Среди прочих вещей, которые были при них, он заметил вертел.

Брайан схватил его и бросился к двери, однако услышал за спиной веселый смех и остановился.

– Храбрый воин, будь даже с тобой твои братья, трижды пятьдесят жен легко справились бы с вами тремя. Но если тебе так уж невмочь, забирай вертел из вертелов. Не зря же ты старался!

Брайан поблагодарил добрых жен и, распрощавшись с ними, отправился на поиски ладьи. Братья, решив, что его слишком долго нет, уже собирались плыть дальше, а тут он возвратился и укрепил их в решимости до конца исполнить свой долг.

Сыновья Туиреана отправились на поиски горы Миохаойна. Долго ли, коротко ли, в конце концов они отыскали эту гору, но навстречу им вышел стороживший ее воин. Едва Брайан увидел его, как вызвал на бой, и они были похожи на двух могучих львов, не желавших уступать друг другу, пока Миохаойн не упал замертво.

После гибели Миохаойна три его сына вышли сразиться с сыновьями Туиреана. Если бы кто с востока земли решил прийти посмотреть на сражения, то смотреть ему надо было бы на битву этих героев, столь тяжелы были их удары и столь мудры были их решения. Сыновей Миохаойна звали Корк, Конн и Аэд, и тремя копьями они пронзили сыновей Туиреана, но не остановили их. Сыновья Туиреана тоже пронзили их своими копьями, и их удары были смертельными.

Тогда Брайан спросил:

– Братья, куда мы теперь?

– Мы умираем, – ответили ему братья.

– Поднимайтесь, потому что мы еще должны трижды крикнуть.