Правило у нас тогда было одно – сколько голов в хозяйстве, столько дней и пасешь. Но, все же работали, а тунеядство тогда наказывалось, вот и приставили одного тунеядца на благое дело, а после он и сам втянулся в строй. Рабочий человек – звучало гордо, не то, что сейчас. А ему не только копейка, но и паёк собирали с собой. Уважаемым человеком стал, даже дети с ним здоровались, по примеру родителей.

Так что лошадь я, пусть и видела, но подойти к ней не решусь. Слишком уж они, говорят, своевольные, и к ним подход нужен.

- А сколько дней пути до Хайлима? – Спросила я у Ниссы, что прилегла рядом для пущей бдительности.

- К третьей ночи встанем лагерем перед воротами. А ранним утречком в ворота пойдем все вместе. – Бесхитростно ответила она и закрыла глаза. – Спи, магичка, побудка ранняя. Еще кормить всех нужно будет.

Так для меня определили обязанности по отработке еды и охраны в караване. Я помогала со сборами, с приготовлением еды и мытьем посуды. До самих огромных котлов меня никто не допускал. А вот овощи чистить, пойманную в силки рыбу – это пожалуйста. И после трапез AOix3nQv на привалах остальные девушки дружно свалили всю черную работу на меня, находя занятия полегче. А мне что? Пучок травы, песок и близкие ручьи помогали в неприхотливом занятии отмывания посуды. С первого привала набирала золы в костре и отстаивала в кувшине с водой, чтобы чистка шла быстрее.

Гошик обнаружил в себе недюжинный талант рассказчика и в красках и лицах веселил торговый люд. Кто и что вёз, они прямо не говорили. Но, по обрывкам разговоров я поняла, что везли, в основном ткани, предметы быта и вещи собственного изготовления.

Один из мужчин, старик уже почти, ехавший со своими сыновьями, перед самым приездом к городским стенам, вручил мне мягкие сапожки и ткань для портянок.

- Вижу, что не собираешься останавливаться в городе, да и с нами путь продолжать не желаешь. – Он достал их из-за спины, протянув вперед. – Не гоже босыми ногами дальний путь держать. Пусть они берегут твои ступни. Примерь-ка!

И я, довольная нужным подарком, примерила. Они были впору, а портянки приятно прилипали к коже, защищая от мозолей. Благодарила его вдохновенно, от души. И поняла, что встреченные нами люди были даны кем-то свыше.

На прощание нам вручили маленький походный набор посуды из котелка, ложки и кружки. А Нисса вручила сумку с длинным, широким ремнем через плечо, чтобы было удобнее нести.

- На, и спрячь скорее, пока Бранк не видел. – Торопливо сунула она мне в ладонь несколько медяшек. – Хлеб на дереве не растет. Как и крупы. А запас спину не потянет, тем более, у тебя вон какой говорун прожорливый.

Я благодарила их всех. Аж слёзы на глаза навернулись. До чего же они добрые, внимательные и отзывчивые. Смекнули ведь, что по другой дороге идти собралась и вещей нужных не пожалели.

Когда утром прошли через охрану на воротах в городок, я была удивлена, что меня просто спросили имя и фамилию. Дополнительным вопросом стало место рождения.

Так и хотелось сказать: «Илья я, сын Ивана, родом из Мурома». Но пришлось назвать деревню Иста, где жили родители. Хорошо, что с целью визита не пристали. Меня пропустили, не взяв плату «за такую пигалицу» и посоветовав в столицу не соваться без богатых сопровождающих.

А мне туда и не надо. И пусть о погони даже речи не шло – кто в здравом уме побежит за ненужной никому девкой? Я старалась идти не в ту сторону, где меня могут найти и вернуть обратно.

- Я и здесь только провизию в дорогу собрать. – Ответила стражникам. – И в пригородах Манча есть где найти работу. Не только же в городе господам прислуживать!