Поначалу я смотрела любовные драмы, но не пошло. А потом случайно нарвалась на фильм ужасов, а в нём оказалось не меньше трёхсот серий. Поэтому перед сном я только так поднимала себе настроение.

Ужасы закончились, как всегда, на самом интересном месте.

Бабуля болеет, но нюх у неё, как у собаки. Спалила, что я курить начала, и ругается теперь. 

Накинула большую дедовскую куртку, вступила в тапки и побежала курнуть немного.

Я вышла на крыльцо. На нём тоже не стоило курить, потому что видите ли бабушке, сквозь щели тянет. Где щели в стеклопакетах, она сказать не смогла. Но я послушно бегала курить за сарай. Там между деревянной стеной и забором было местечко и старый брус на земле лежал.

Присела у сарая, ноги голые под куртку сунула и прикурила.

А вокруг тьма непроглядная. И такая густая, что кажется, руками потрогать можно. Словно имеет темень плотность и фактуру.

Хорошо, что я сюда переехала. В городе бы я в психушку загремела. А здесь экзотика. Депрессия ни разу не накатила.

Сижу, курю. Смотрю на огонёк сигареты. И опять чувствую чей-то взгляд. Глаза подняла и обмерла.

Между палок в заборе светились два жёлтых огонька. Зверь стоял прямо у ограды и на меня пялился.

Это хорошо, что я молодая. Иначе обмочилась бы, как бабуля в подгузники.

Такого страха я не испытывала никогда.

Медленно затушила тапкам сигарету. Вытащила свои длинные скоростные ноги, которые должны мне службу сейчас сослужить.

Как рванула к дому!

Влетела на крыльцо и дверь на замок закрыла за собой.

А сердце в груди от ужаса колотилось. И дыхание участилось. Адреналин в кровь ударил, и я вроде в реальности, но можно со сном спутать.

– Бабушка!!! Я волка видела!!! – крикнула я и посмотрела на свои голые ноги. Тапки на улице остались.

– За тобой пришёл, изверг проклятый, – крикнула она, хотя раньше не кричала, только шёпотом разговаривала. – И не жги больше электричество, печь дровами топи.

Я усмехнулась.

Кровать, одеяло, подушка. Ночник. Тепло.

Я сплю.

Вечер был слишком странным. А ружьё всё равно достать надо.

2. Глава 2

Если «свои» на дороге, то я за час до города доезжаю. Но нужно выходить раньше. Мало ли что в дороге может случиться.

Поэтому просыпаюсь в половину шестого утра. Нужно привести себя в порядок, сделать макияж. Костюмчик отпаренный, надушенный надеваю перед выходом. А до этого в старом спортивном костюме щеголяю по дому.

Бабушке подгузники меняю утром и вечером. Умываю её, расчёсываю, оставляю у кровати на тумбочке перекус и воду.

– Ба, может, сиделку наймём? – спросила я, пытаясь скормить ей пюре с котлетой. Размятые. Хотя у бабули ещё свои зубы целы.

Бабка есть не хотела. Злыми глазами на меня смотрела и плевалась.

– Родную бабушку чужим людям, – осуждающе качала она головой. – Накрасилась, как проститутка! И говорила же, топи печь!

Вот только мне печи по утрам не хватало. С бабулей не соскучишься. Мозг так промывает, что никаких посторонних мыслей не появляется в голове.

Я вытерла ей рот салфеткой и натянула тёплое клетчатое одеяло повыше.

– Ты картошку вкопала? Смотри, её вначале высушить надо, потом только в ящики складывать.

– На выходных выкопаю.

 Ещё картошку выкапывать!  Сдохнуть можно на её огороде.  Где этот волк, который её козу съел? Я его расцелую. А то бы меня задолбила бабуля с дойкой.

Сейчас немного отойду, и заберу её в город. У меня там  квартиросъёмщица живёт, но попрошу съехать через два месяца.

Я вымыла посуду, бабка горлопанила, что я неприлично выгляжу, и что нужно подоить козу. Бабуля немного не в себе. А может изрядно не в себе.