— Просто кошмар какой-то не испытывать должных эмоций. Мы с тобой поперлись в пещеру просто так, даже не беспокоясь, что там могут быть монстры! — в сердцах воскликнула Эл.

— А ты ведь еще и первой шагнула в эту водяную стену и улетела куда-то вниз, — тихо рассмеялась Вэл.

— Так а я о чем говорю! Ужас!

— Это же так поразительно! Эл, и знаешь что? — все еще посмеиваясь, произнесла Вэл, рассматривая огонь в камине и, не дождавшись ответа, продолжила: — чувство тревоги, что существует в том мире, почему именно оно? Вода, она же... ну, она обычно успокаивает.

— А это потому, — вмешался Джек, выставляя на стол большую миску с салатом, — что не каждый иной мир дает увидеть то, что дает почувствовать. Все готово, пойдемте есть.

— А ты бывал в каком-нибудь ином мире? — поинтересовалась Вэл, усаживаясь за стол.

— Нет, — спокойно ответил Джек.

— А хотел бы?

— Даже и не знаю, — он помассировал мочку уха. — На самом деле я никогда не задумывался над этим, принимая свою работу как данность. Мне дано быть хранителем знаний, и пока что этого было достаточно.

Эл хмыкнула, жуя мясо и красноречиво посмотрела на сестру, взглядом как бы говоря, что Джек просто выпендривается.

— А знаете ли вы, дорогие сестрички, что некоторые миры меняются. Или меняют свой облик сами. К примеру, зайдя в подобный мир сегодня, не факт, что зайдя в него завтра, вы увидите то же самое.

— Ого! — хором произнесли сестры.

— А чувство? — спросила Вэл.

— Нет, чувство всегда одно.

— А нельзя узнать, какое чувство находится в ином мире?

— Нет, но что бы это изменило, знай мы заранее, что будем испытывать? Ничего, думаю, — Джек подложил еще ложку салата Эл.

— Наверное, ты прав, подготовиться к такому невозможно, — согласилась Вэл, вытирая салфеткой уголки рта. — И все равно это не укладывается у меня в голове.

— Все это прекрасно и очень круто в теории. Но для всего этого существует обратная сторона.

— Что ты имеешь в виду?

— Если долго находиться в ином мире, слишком долго, то есть вероятность навсегда забыть, как чувствовать. Мир поглотит все, оставив лишь то, что сам позволил.

Эл так и замерла, не донеся вилку до рта.

— А что должно случиться, чтобы человек надолго застрял в мире? — спросила она, заметно напрягаясь всем телом.

— Да что угодно. Дверь закроется или еще что, — слишком легкомысленно произнес Джек, делая несколько глотков чая.

— Что прости? Но ведь ты должен следить! — Эл эмоционально взмахнула вилкой, и наколотый помидор отлетел в сторону. — Как это дверь закроется или еще что! Я не собираюсь ходить по миру и бояться, что ты не справишься!

— Вряд ли, — улыбаясь, сказала Вэл.

— В смысле? — удивилась Эл.

— В мире ты будешь испытывать только его чувство, а значит, если страха там нет, то и страх остаться там навсегда не появится, — пояснила Вэл.

— Совершенно верно, — закивал Джек.

Эл вздохнула, не зная, что противопоставить данному факту, и вернулась к еде, а Вэл внезапно замерла. Ее пронзила мысль, отозвавшись болью в груди.

— Джек, слушай, но если наши родители все это время... столько лет находятся запертыми в ином мире, какими тогда мы их найдем? Что от них останется, как от личностей?

— Не стоит сейчас об этом волноваться. Для начала их нужно найти. А чтобы их найти, нам нужен артефакт, — серьезно ответил Джек, внимательно взглянув на Вэл. И только дрогнувшая мышца у левого глаза выдала его настоящие эмоции.

— Можно ли как-то предотвратить появление разломов? — сменила тему Вэл, решив действительно не поддаваться сейчас размышлениям о родителях.

— Увы. Ничего ни в этом мире, ни в любом другом вечного нет. Да и потом, постоянное вторжение с нашей стороны не придают им прочности, это уж точно.