«Он больше никогда не ударит тебя», – вспомнила она слова сына и тепло улыбнулась.

– Надеюсь, ты вырастешь настоящим мужчиной, – вслух проговорила она, подходя к машине. – Не то что твой папуля.

Дарья уже собралась было открыть сумочку, чтобы достать ключи, как внезапно вспомнила, что оставила их дома.

– Елки зеленые, – пробормотала она и, цокая каблуками, торопливо зашагала к подъезду.

Женщина почувствовала неладное, как только переступила порог квартиры. Из гостиной доносился звук работающего телевизора.

«Я вообще сегодня его не включала», – скользнула у Дарьи мысль, и ей сделалось не по себе.

Затаив дыхание, она осторожно прошла по коридору и остановилась перед комнатой. От увиденного ее пальцы непроизвольно сжались, ногти до боли впились в ладони.

Ее бывший муж Кирилл сидел на диване, развалившись как ни в чем не бывало. Не отрываясь от экрана телевизора, по которому велась трансляция соревнования по биатлону, он уплетал виноград из стеклянной вазы, втиснутой между коленями.

– О, Дашуля! – хмыкнул он, заметив застывшую в дверях женщину. Его помятое лицо скривилось в скабрезной ухмылке. – А я тут тебя поджидаю. – С помощью дистанционного пульта он переключил телевизор на музыкальный канал.

– Ты!.. – Дарья едва не задохнулась от гнева, захлестнувшего ее. – Какого лешего ты тут делаешь?! Мы же договорились!

– Мало ли о чем мы договаривались. Я отдыхаю в нашей общей квартире, – как ни в чем не бывало отозвался Кирилл. Он отщипнул виноградинку от веточки и отправил ее в рот. – Имею полное право, детка.

Дарья вошла в гостиную, шагнула к телевизору и выключила его, нажав на кнопку.

– Как у тебя хватило наглости заявиться сюда? – едва сдерживаясь, спросила она. – После того как ты при ребенке поднял на меня руку?! Убирайся!

Кирилл зевнул и с демонстративной небрежностью ковырнул в ухе мизинцем.

Стиснув зубы, Дарья схватила вазу с виноградом, переставив ее на журнальный столик.

– Уходи! – повторила она, повысив голос.

Лицо ее пылало от ярости и негодования.

Кирилл не спеша поднялся и, пригладив взъерошенные волосы, произнес:

– Ты, похоже, не догоняешь, Дашуля. Эта хата куплена в браке, забыла? Все по закону. Я читал Гражданский кодекс. Мало того, я до сих пор здесь прописан. Так что имею такие же права на квартиру, как и ты с твоим щенком.

Дарья побледнела.

– Подонок! – дрогнувшим голосом произнесла она. – Это ведь и твой сын.

Кирилл помотал головой.

– Приютский оборванец он, а не сын. Если бы ты была нормальной здоровой бабой, то нам не пришлось бы усыновлять этого сопляка. Я просто пожалел тебя, дурочка. Неужели ты до сих пор этого не поняла?

– Ну и мразь же ты, – с презрением бросила Дарья.

Она изо всех сил старалась держать себя в руках, с отчаянной беспомощностью осознавая, что ее бывший супруг формально прав. Пускай даже у него есть другое жилье, это неважно. Сейчас она ничего не может сделать. Закон на его стороне.

– Я завтра же обращусь в суд с иском о разделе имущества, – сказала она, пытаясь придать своему голосу уверенность.

– У меня есть другое предложение, – проговорил Кирилл. – Давай разбежимся тихо и мирно. Ты платишь мне семь лямов, а я тебе даю расписку, что претензий не имею. Заверим ее у нотариуса.

– Семь миллионов за половину квартиры? – переспросила Дарья. – Не много ли?

– По мне, в самый раз. Хочешь спокойно жить – плати, детка. А если тебе не хватает, я могу взять с тебя частично натурой. У меня много друзей, я с ними поделюсь. Останешься должна шесть лямов девятьсот девяносто девять штук, хе-хе. – Он глумливо подмигнул ей.