В старых интерактивных очках, которые с легкой руки какого-то шутника принято называть «гогглы», есть одно преимущество. В них еще не разделили картинку со звуком и устройство, которое сейчас облюбовали любители электронной дури – экутер. Чертова тяжеловесная штуковина на моей голове успешно заставляет меня верить, что я действительно брожу по дождливому городу, которого в реальности не существует, а волны от старого и наверняка небезопасного аналога экутера прорастают прямо в мозг как корни орхидеи-паразита. Оттого Хризантема обретает новые краски и становится более живой, не как в изящных и бестолковых очках-плексах мальчишек и девочек, пытающихся называть себя хакерами. Впрочем, и свихнуться в них тоже намного проще.

Я почти ощущал капли дождя на лице. Они обжигали, но не как кислота. С неба лился кипящий дождь. Я снова огляделся. В далеком окошке под самой крышей зажегся свет – ослепляющий прямоугольник, в котором замерла тонкая фигура. Обитатели квартала понемногу возвращались в свои норы, из которых их бесцеремонно вышвырнули. Значит, нужно было спешить.

Долго ощупывать стену не пришлось. В одном месте кирпич прогибался, будто резиновый. Под пальцами он начинал крошиться и лопаться тысячами пузырьков. Передо мной возникло и уставилось на меня пустыми глазницами лицо. Я просто смахнул его в сторону. Тонкой струйкой, огибая пилястры мертвого дома и пустые окна, потек ручеек яркой рекламы:

«Крикеры нового поколения: «Сома», «Эфир», «Белое небо». Выжгут вам мозг чрезмерным удовольствием».

«Миграционные и социальные карты. Подписка Б и выше».

«Безвольное человеческое существо – то, чего требует ваша фантазия. Приобретите Лань. Выбор из трех моделей. Или просто укажите аккаунт реального человека – мы переделаем его для вас».

Пожалуй, самое безобидное, что тут можно найти. Поток рекламы уперся в мягкий кирпич и начал обтекать его, указывая на скрытую дверь. Я навалился на остатки кладки и выдавил ее внутрь. Но, чтобы войти – недостаточно. Широкими мазками ладони стал наносить строчки взломщика прямо на темноту перед собой. Большинство таяли, но некоторые зависали в воздухе и начинали пульсировать ровным голубым светом. Еще два лица всплыли возле меня. Одно из них – Митра. Он выглядел уродливо с тонкими лучами, торчащими прямо из головы.

– Поторопись, – гортанно произнес он. – Сюда кто-то идет.

– Вижу, – отмахнулся я и смял второе лицо пятерней. Оно противно пискнуло под пальцами.

– Не эти. Кто-то еще.

– Что по покойнику?

– Не хакер – защита хреновая. Циркуль применял явно не он. Настоящее имя Олег Лю, не мигрант, прибыл из Паотай Удэ, хотя с Яндаше жил по поддельной карточке. Член группы ортодоксальных даосов «Шуими». Нашел пару счетов – приличная сумма, но кажется мне, что не его это деньги, – Митра ненадолго замолчал, потом добавил. – Выглядишь как вареный осьминог.

– Копай дальше, я вхожу.

В комнате стало заметно светлее, едва я протиснулся сквозь защиту. Луна светила сразу во все окна, но тут в Хризантеме и не такое бывает. В центре пустой пыльной комнаты стоял стол. На нем, выгнув тонкую шею застыл привязанный крепкими веревками манекен. Выпученные от ужаса и боли глаза казались живыми, искривленный пустой провал рта замер в беззвучном крике. Повсюду разбросаны ножи. Их обладателя выкинуло отсюда внезапно и резко – слишком близко его мерзкий мирок оказался к центру Циркуля. Я понадеялся, что ему как минимум выдавило глаза там в реальном мире.

В комнате было полно пыточного барахла и развешенных по стенам фотографий, которые я с удовольствием превратил в труху, понимая при этом, что тратить время на подобное неразумно. В пространстве еще ощущались, но быстро таяли следы присутствия. Одно за другим я превращал их в окна. В большинстве темнота – канал наглухо запечатан. В некоторых ослепительный свет башен Уханя и Шанхая, между которыми бесшумно парят дирижабли. В другой портал мгновенно просунулось стеклянное дуло системы безопасности, и я едва успел закрыть его. Стеклянные осколки брызнули по полу. Черт! Надо быть осторожнее. Выждав пару секунд, я снова приоткрыл канал. В нем виднелась пустая комната с бетонным полом под светом люминесцентных ламп.