– Нет уж. Скажите сами, Михаил Александрович! Она ждет знакомства с вами в моем кабинете.

– Ладно. Зови.

После несмелого стука в кабинет входит Ольга.

В длинной ниже колена юбке, белой наглухо застегнутой блузке, скромно опустив глаза в пол.

– Здравствуйте. Можно? – и тут же осекается. – Ой! Дядя Миша?

– Не притворяйся! Ты прекрасно знала к кому устраиваешься в компанию.

– Нет! Мне предложили эту работу в центре занятости.

– Я сказал, чтобы ты больше никогда в жизни не попадалась мне на глаза, после той наглой выходки? Так у тебя еще хватило наглости прийти сюда и жаловаться на свою несчастную жизнь?

– Я не жаловалась! Тетя Таня просто спросила есть ли у меня парень и планируем ли мы свадьбу и ребенка. А когда не поверила, что у меня нет к этому желания, я ей рассказала про Никиту и своего не родившегося малыша.

– Это неважно. Ты меня не устраиваешь. Всего доброго, Ольга.

– Михаил, пожалуйста! Меня никто не берет без опыта на работу. А мне нужно на что-то жить. Я обещаю, что такого… – опускает глаза на огромную сумку, которую прижимает к груди и краснеет. – Больше не повторится. Дайте мне шанс. Вы же добрый!

– Я что похож на джина с безлимитными желаниями? Я и так слишком много сделал для тебя. Свали уже! – она всхлипнув, выбежала из кабинета.

Да, пусть и жестоко, но видеть эту засранку, а тем более доверять ей свою компанию, желания нет.

Дверь не закрылась и я слышу, как Ольга плачется в жилетку кадровичке, а потом благодарит ее, что та, хотя бы постаралась помочь, что ей впервые попалась такая доброжелательная женщина. Говорит, что ей придется вернуться к Никите и надеяться, что он изменится. Знает на какие болевые точки нажать. Артистка.

– Оленька, – ласково произносит Татьяна Николаевна, – Подожди меня в кабинете. Не уходи никуда, – и уже воинственно: – Мне нужно вправить мозги нашему боссу!

– Ну направляйте, Татьяна Николаевна, – откидываюсь на кресле. Впервые вижу, чтобы у нее горели от ярости глаза, а бледные щеки пылали румянцем.

– Это к мозгоправу! – отмахивается и упирает ладони в стол. – Что вы за бесчувственный сухарь? Разве сложно взять Оленьку хотя бы на испытательный срок?

– Вы забываетесь, Татьяна Николаевна! Как вы разговариваете с начальством?

– Значит так! Или вы берете эту девушку, или я сегодня же выхожу на пенсию и крутитесь как хотите с оформлением договор новых сотрудников!

– Вперёд! – указываю на дверь. Татьяна Николаевна хлопает ресницами удивлённо. – Что застыли? Вы мне еще угрожать смеете? Незаменимых нет. На выход! – она оседает в кресло и поправляет прическу.

– Мы как-то неправильно начали. Я извиняюсь за свое поведение. Поймите, Михаил Александрович. Я уже оформила ее по государственной программе воспитанников и выпускников детского дома. Я не могу рассчитать ее этим же днем. Там такая сложная процедура. Нас могут исключить из программы. Плюс мы потеряем льготы по налогообложению от государства.

– Это вы поторопились.

– Но вы же сами говорили, что доверяете мне. Что зашиваетесь без секретарши. А новые, компетентные, как Ксения, Вероника, что была после нее только и делали, что лезли к вам в штаны.

– Я говорил это вам?

– Своему заму. А такая формулировка разошлась по офису.

– Ладно. Пусть остается на испытательном сроке. И просветите ее о новом пункте договора. Харасменте. И за удержание заработной платы в пользу компании.

– Что вы! Оленька не такая, как эти профурсетки! – ага, конечно. Пока гроза за окном не сверкнет.

***

Несколько недель Оля работает на меня. Я ее не щадил, давал задания, что и прошлой секретарше. Думал уйдет от такого темпа работы. Но нет. Даже придраться не к чему. А хотел. Тогда бы с чистой совестью смог уволить ее.