С их отъездом дела пошли лучше. Вмятина оказалась застарелой и никакого отношения к сегодняшнему происшествию не имела, а сталь блестела, радуя своим идеальным видом.

Но настроение Риты не улучшилось.

В ветеринарную клинику к Джеку, пришлось ехать опять через весь город. Вечером в час пик он напоминал Китайский провинциальный многомиллионный городок, где все жители торопятся по своим делам, не зная, что существуют правила дорожного движения. Рита, понимая, что преувеличивает, просто всунулась в поток движущихся машин, поймала нужную волну и медленно продвигалась по улицам.

На удивление ветеринарная клиника ещё работала.

– Мы до последнего пациента – сообщил доктор и грустно взглянул на двух кошек и одну таксу. – А лаборатория работает до четырех. Так что заберете свои анализы завтра.

– Как Джек?

– Я оставлю его ещё на сутки.

Рита забеспокоилась:

– Что-то не так?

– Всё так – мимоходом говорил доктор, обрабатывая руки перед следующим пациентом. – Понаблюдать надо. Вы не переживайте, мы его уже покормили. Ест с аппетитом – это показатель. Вы должны улыбнуться.

Рита растянула губы в улыбке и быстро сомкнула их:

– Почему тогда я не могу его забрать?

– Забрать можете, но завтра – тон доктора был таков, что Рита не имела право спорить и тем более беспокоиться.

– Я могу к нему…

Доктор перебил:

– Нет. Он только привык, а вы сейчас его обрадуете, обнадежите и уйдете, ему будет тяжело. Нет – повторил он на её молящий взгляд.

В очередной раз убедившись, что день сегодня не задался, она поехала к бабушке.

В бабушкином дворе наблюдалось оживление. Никифоров Стас вышагивал от клумбы до окон и обратно, Кузьминична в компании внучки сидела на лавочке, Петрович курил возле подвала, пару детей повисли на воротах, трое катались на велосипедах (благо, что не во дворе). Такое ощущение, что соседи решили поселиться у Надежды Семеновны, при этом взяв дом штурмом. Надеясь, что бабушка хорошо забаррикадировала двери изнутри, Рита поинтересовалась:

– Что здесь происходит?

Старики оживились – иногда Риту это не радовало, вот как сейчас. Обычно причиной подобных визитов и посиделок была нерадостное дело.

– Ой, Риточка, – обрадовался Петрович, затушив окурок о стену подвала, раздавил его пальцами и спрятал в карман.

– Риточка, не справляемся – запричитала Кузьминична, хотя это было её постоянное состояние.

– Рита, надо чтоб ты написала.

– Да, мне тоже сказали, что если общественность поднимется, то будет толк.

– Куда поднимется? – Рита устало опустилась на скамейку. Она знала, что задание поднять общественность приберегли для неё. Ей казалось, что старики напрасно переживают, и трагедия, с которой они прибежали во двор Надежды Семеновны, всего лишь дельце, из которого потом будут слагать байки, и поход в гости не требовал вавилонского столпотворения.

Надежда Семеновна вышла из дома, неся огромный поднос с кружками и чайником. Иногда её гостеприимство зашкаливало за рамки доброты.

– Риточка, ты представляешь? – возмущенно заговорила бабушка.

– Нет – честно призналась Рита.

– Это уму непостижимо.

– Возможно. Бабуль, а что вообще происходит?

На этот вопрос решили ответить все, причем сразу.

– Они нас лишили…

– И теперь не будет…

– А я в наследство хотела оставить…

– Обворовали…

– Ироды…

– Как так можно…

– И управы на них нет…

– А ты ведь уже помогла…

Рита переводила взгляд с одного на другого, чувствуя себя героиней юмористического концерта, премьера которого с треском провалилась – не смешно.

– Так – протянула она с нажимом. – Стоп. Сейчас я войду в дом, и попрошу вас, Петрович, зайти со мной.