Сэм посмотрел на свои джинсы:

– Ты про спецодежду? Разве ты не мечешься от досады, когда весь твой шифон в чистке и просто нечего надеть? – Он скрестил руки. – Эмбер, я совсем не возражаю, напротив, очень рад, что ты заглянула сюда, особенно после того, как мой редактор буквально изводил твоего агента просьбами организовать интервью. Он будет восхищен, узнав, что ты вот так запросто неожиданно нагрянула сюда.

Эмбер сделала шаг вперед, Сэм вдохнул опьяняюще-нежный цветочный аромат. Вихрь воспоминаний обрушился на него. Вот долгими летними днями они бродят по улицам Лондона. Взявшись за руки, болтая и смеясь, они наслаждались обществом друг друга, делились душевными тайнами. Эмбер была его лучшим другом так долго, что он даже не осознавал, как много она стала значить для него. До тех пор, пока их дружба не разбилась.

– Не льсти себе. Можно присесть?

Сэм жестом показал на жесткое деревянное кресло в углу, приспособленное отцом под дополнительную рабочую поверхность.

– Не совсем то, к чему ты привыкла, но, пожалуйста, садись.

Она кивком поблагодарила его и грациозно присела. Сэм покачал головой:

– С тобой не соскучишься, Эмбер Дюбуа. Я думал, придется искать какой-то исключительный ресторан в городе, чтобы уговорить тебя покинуть свое логово и дать мне интервью.

В ответ она вскинула безукоризненно очерченный подбородок и скрестила ноги. Сэм скользнул взглядом по длинным загорелым ногам, отметив узкие ступни в босоножках с плетенными из соломы ремешками. Ногти на руках и ногах были покрыты лаком бледно-розового цвета, того же цвета помада и цветочный мотив у платья. Воплощение высокого класса, дизайнерского стиля и роскоши. На долю секунды он представил себе, как подхватывает это стройное тело и кладет на капот автомобиля, чтобы убедиться, что и кожа на ощупь столь же шикарна.

– С чего ты решил, будто я отказываюсь от интервью? Возможно, я здесь, чтобы поздравить тебя с помолвкой?

Сэм отшатнулся:

– Помолвкой?

– Разве вы не объявляли о своей помолвке в газетах Лос-Анджелеса? Или есть какой-то другой Сэмюель Патрик Ричардс, любознательный репортер и фотожурналист из Лондона, который работал в этом прекрасном городе?

Сэм глубоко вздохнул и пожал плечами:

– Это недоразумение. Моя тогдашняя подруга решила организовать свадьбу, даже не спросив меня для начала. Очевидно, забыла, что все, связанное со свадьбами, вызывает у меня отвратительную сыпь. Это давнишняя аллергия, но я научился жить с ней. Так что, можешь оставить поздравления для иного случая.

– Да уж! Похоже, не меняется не только этот гараж. Ты, кажется, взял себе в привычку бегать от девушек. Возможно, нам всем стоит собраться и сформировать группу взаимной поддержки. Мы могли бы выпускать сетевой дневник в Интернете. – Она демонстративно взмахнула руками. – Что с тобой?

Сэм вдруг подошел к ней и осторожно оттянул рукав ее кардигана:

– У тебя рука в гипсе. Ужас! Бэмби, как тебя угораздило? Хотел сказать, тебе ведь играть на инструменте.

Она поправила рукав, подняла левую руку к груди:

– Несколько недель назад я сломала запястье и сейчас в официальном отпуске на лечении. Это строго не для печати. С профессиональной точки зрения все в порядке, благодарю за беспокойство. Сейчас я просто наслаждаюсь отдыхом.

Сэм покачал головой:

– Ну да, сменила рутину ежедневных занятий. Но с тобой все в порядке? Хочу спросить, без каких-то долгосрочных последствий?

Она вздохнула перед тем, как ответить. Сэму показалось, будто она собиралась сообщить ему что-то важное, но в последнюю минуту передумала.