Но в принципе – и тут я возвращаюсь к первому варианту использования этой книги – всю технику, технологию, всю профессиональную часть непрофессионал может и опустить, просто читая сами интервью, которые я старался сделать максимально нескучными.
ДГ
Часть I
13 интервью для журнала FHM в жанре «100 вопросов за 15 минут»
1. Геннадий Бачинский, Сергей Стиллавин, радиоведущие
2. Андрей Васильев, главный редактор издательского дома «Коммерсантъ»
3. Марат Гельман, галерист, политтехнолог
4. Сергей Доренко, теле- и радиоведущий
5. Эдуард Лимонов, писатель, публицист, лидер Национал-большевистской партии
6. Сергей Минаев, писатель
7. Валерия Новодворская, политик
8. Антон Носик, интернет-технолог
9. Владимир Сорокин, писатель
10. Роман Трахтенберг, шоумен
11. Вилле Хаапасало, актер
12. Иван Шаповалов, музыкальный продюсер
13. Сергей Шнуров, музыкант
О технике
Почему в этой книге ровно 30 интервью (вообще-то было 31, но в последний момент я одно убрал, – не потому, что плохое, а ради круглой цифры)? Почему эта глава называется «13 интервью» (опять же, цифра «13» звучит, а вот уже «14» было бы ни то ни се)?
Потому что форма имеет очень большое значение! И даже такой формальный признак, как произвольно взятое число, уже задает структуру. Так 140 максимально разрешенных знаков в твите – казалось бы, глупое ограничение, поражение в правах пишущих! – обеспечили твиттеру принципиальное преимущество на фоне других аналогичных программ. Твиттер, заставляя втискивать сообщение в жесткие рамки, принуждает к творчеству.
Форма «100 вопросов за 15 минут» была придумана в начале 2000-х тогдашним главредом журнала FHM Филиппом Бахтиным и директором издательского дома Independent Media Михаэлем фон Шлиппе.
Форма не означает, что интервью берется за 15 минут (на него уходит час-полтора), но означает, что примерно четверть часа занимает его чтение. А 100 вопросов позволяют расспросить героя (а героем FHM мог быть только достойный внимания мужчина, – исключение я сделал лишь для Новодворской, бывшей в политике куда большим мужчиной, чем другие мужчины, хорошо усвоившие, скажем так, позу лордоза по отношению к начальству, особенно высшему) обо всех важных и принципиальных для читателя-юнца вопросах.
Техника такого интервью довольно проста.
Во-первых, составляется постоянный список из примерно из 100–150 важных, принципиальных и просто ярких вопросов (например: как быть, если девушка сообщает тебе о беременности? Когда и из-за чего вы последний раз дрались? Нужно ли легализовать марихуану? Между кем и кем вы хотели бы видеть свою статую в музее восковых фигур?).
Такой «универсальный вопросник» я неизменно советую своим студентам составлять и пополнять и пополняю его сам, с чистой совестью приворовывая хорошие вопросы в чужих интервью (например, вопрос «Когда вы встретитесь с Богом, о чем вы спросите его – и о чем он может спросить вас?» пополнил мою коллекцию, когда мне самому его задали после лекции про интервью, прочитанной в Петропавловске. Позже я узнал, что это фирменный вопрос Познера, который он, в свою очередь, позаимствовал в опроснике, популярном во Франции во времена Марселя Пруста). И вне формы «100 вопросов за 15 минут» такой список мне очень помогал – например, в «блицах» на радио и телевидении.
Во-вторых, к каждому интервью готовится отдельный, персонифицированный список примерно из 50 вопросов, который неизбежно появляется, когда ты изучаешь биографию гостя, слушаешь и читаешь его публичные выступления или интервью.
В-третьих, из обоих списков составляется объединенный – примерно в 105–110 вопросов.