— Понятия не имею, о ком ты? — нахмурился Пол.

— То есть отказываешься от добровольного сотрудничества? — уточнил, показательно обведя лежащие повсюду бессознательные тела.

— То есть мне нечего сказать. Я понятия не имею о том, кто такая эта девка и как умерла.

То есть отказывается…

Тишину помещения огласил его крик боли, когда я переместился за его спину и всадил когти прямо ему в затылок.

— А ведь я хотел по-хорошему, — прокомментировал свои действия.

Выдержал ровно десять секунд, после чего втянул когти обратно в пальцы.

— Попробуем ещё раз? Что ты знаешь о смерти Патриции Кларксон?

— Я… я… я… — начинал несколько раз, но так и не осилил.

Всё пытался заглотнуть побольше воздуха.

— Не ври, что тебе тяжело дышать, я не трогал ни твоё горло, ни твоё сердце, ни лёгкие. К тому же, регенерация уже излечила половину нанесённого мной ущерба. Так что советую начинать говорить. У тебя десять секунд на то, чтобы сказать мне всё, что тебе известно о случившемся.

А чтобы ему лучше думалось, снова выпустил когти. Пока ещё только намёком слегка надавил на раненый затылок, но тот взвыл хуже прежнего.

— Я не знаю. Не знаю. Правда. Только то, что её поимели все, кому не лень на той вечеринке.

Как ляпнул, так и заткнулся, поняв, что сболтнул лишнего.

— Ну, вот, а говорил, что не знаешь. Выкладывай! — вдавил когти сильнее в кожу головы.

Тот опять принялся скулить и убеждать, что ему больше ничего неизвестно.

— Да обычная вечеринка для избранных. Я не знаю, как она там оказалась. Обычно жертва выбирается среди людей. Откуда там взялась волчица, я понятия не имею. Я вообще не знал, что она там была, пока до нас не дошла весть о её смерти. Кто бы это ни был, это не я и не мои парни. Нас вообще в тот день там не было.

— Мне нужен список всех, кто участвовал хоть раз в этой вашей игре смерти. Пиши, — выпустил его, толкнув вперёд к столу.

— Да там народа куча!

— Помочь вспомнить? — только и поинтересовался я у него.

Тот вздрогнул и шарахнулся в сторону. Счёл это за согласие.

— Вот и отлично. Пиши, — повторил призыв к действиям.

Так и остался стоять за его спиной, пристально следя за тем, как он достаёт лист бумаги с ручкой из выдвижного ящика и принимается выводить закорючки дрожащей рукой. А сам думал…

О смерти сестры я узнал не сразу. Был слишком далеко и вне связи. Потому и явился так поздно. Иначе бы раскрутил этот клубок ещё в первые дни. А если не я, то отец, который вовсе до сих пор не в курсе о произошедшем. Тоже по делам уехал. И я надеялся к его возвращению добыть виновников и предать их его личному суду. Но пока выходило, что информации не так уж и много.

Сестра работала журналисткой, являлась женой копа, причём одного из самых принципиальных, честных и неподкупных. Так что убрать её мечтали многие. Если не из-за скверного характера, так из мести мужу. Соответственно, зона поиска ширилась далеко за пределы Нью-Йорка. Но нам с Джоном удалось её сузить. Буквально сегодня.

Оказалось, сестра в последнее время тайно работала над выяснением информации о пропаже молоденьких невинных девушек. И всё бы ничего, но пропадали они исключительно в полнолуние. До сих пор не найдено никаких трупов. Никто бы и не связал фазу ночного светила с пропажей, а вот сестра, будучи оборотнем, сразу просекла эту фишку и, естественно, начала копать. И никому о том не сообщила. Знала, что в ином случае к ней сразу приставят охрану, и вся её следственная деятельность свернётся, не начавшись. Вот и вела дело одна.

Довела…

Себя до гроба.

До этого дня никто не складывал это воедино. Всё было обставлено так, будто это месть Джону. Но на днях тот нашёл её запрятанный в подвале дневник, где собрана вся известная информация на то дело. И разу уж никто лучше не знаком с ночной жизнью Нью-Йоркских волков, чем младший Льюис, я и притащился сегодня сюда.