Волосы за время нашей беседы успели подсохнуть и начали завиваться крупными локонами, как было всегда, стоило их намочить. От душа я воздержалась, решив, что воды на сегодня достаточно. Быстро сбросила плед, выхватила из ящика сухое белье. Потянулась к лямкам купальника. Постояла, задумавшись. И отошла в угол, за кресло.

Почему я решила, что переодеться лучше там – не знаю. Но я давно уже не спорю с собственной шизофренией.

Все равно она всегда побеждает.

Уже засыпая, я вспомнила кое-что и мимолетно удивилась. Тот момент, когда Дагервуд сел в кресло в своем кабинете. Я смотрела на мужчину, и некоторая странность царапнула мое сознание, но я отбросила ее, сбитая с толка вопросами хозяина дома.

А вот сейчас, в тишине и покое комнаты, эта странность вновь всплыла.

Когда Дагервуд подходил и садился в кресло, его одежда и волосы были сухими. Я готова была поклясться в этом. Белый хлопок его рубашки не прилипал к телу, вот в чем дело. Темные пряди волос падали на лоб. Рукава с поблескивающими в манжетах запонками выглядели предельно аккуратными и тщательно выглаженными. Никакой влаги.

Но… это же невозможно?

Дагервуд не мог высохнуть за несколько минут. Мои волосы до сих пор влажные, как и черный купальник, что я развесила в ванной.

Но, забери меня тьма, он выглядел именно так!

– Макс, комната Виктории, – отдал распоряжение Дагервуд, повернувшись к экрану на стене.

– Да, господин.

Цветная картинка на миг дрогнула и стала четкой. Девушки в комнате не было.

– Одну минуту, господин Дагервуд.

Ванная комната. Гардероб. Дагервуд усмехнулся.

– Госпожа Виктория вновь в слепой зоне, – в голосе бесстрастного Макса скользнуло удивление. – Во вновь созданной.

– У нас любопытная гостья, – пробормотал хозяин особняка, рассматривая пустую комнату. – Кстати, ты правильно сделал, что сообщил мне о происходящем в бассейне Макс. Если что-то подобное повторится, сообщай мне незамедлительно. В любе время.

– Да, господин Дагервуд.

– Завтра убери все камеры из ее комнаты. Думаю, ей надоело спать на полу.

– Как скажите, господин Дагервуд. Есть еще кое-что… – невидимый собеседник колебался. – Это касается господина Стефана.

– Я запретил впускать его в мой дом.

– Да, и конечно, я помню это. Но господин Стефан не пытался войти. Он приблизился к окну гостиной. Лишь на миг, но я засек его.

– Что он делал?

– Ничего, господин Дагервуд. Он лишь подошел к окну с внешней стороны дома и посмотрел в гостиную. И сразу исчез.

Влад нахмурился, размышляя.

– Он смотрел в окно центральной гостиной?

– Да.

– Покажи мне запись сегодняшнего дня, – приказал хозяин. – Момент, когда в помещении находилась Виктория. До того, как я вошел.

Картинки замелькали на экране в ускоренном темпе, но Дагервуду это не мешало воспринять каждую деталь. Вот девушка спустилась по лестнице, вот присела у ваз, вот застыла возле аквариума. Потом подошла к окну, подышала…

– Достаточно.

Дагервуд поднялся. Его одежда, конечно, уже высохла, и вновь выглядела безупречно. Не зря он платил своему портному баснословные суммы. И все же, Дагервуду не терпелось избавиться от нее.

Эти мысли не покидали его с того момента, как он увидел Викторию, вылезающую из бассейна. В памяти вновь возникла картинка – девушка хватается руками за поручень, подтягивается, отчего четче выделяются мышцы ее спины. Закидывает одно колено на мрамор, продвигается вперед… И он стоит в воде, рассматривая ее узкую спину, округлые ягодицы и полоску черной ткани на них.

Да. Ему определенно мешает одежда.

Он спустился на первый этаж, в гостиную с пираньями, остановился у окна. Приблизил лицо к окну. С другой стороны на него смотрели те, кто живут во тьме.