Железные штыри оказались на том же месте, что и на плите у входа в гору.

Ник присвистнул.

– Они научились обрабатывать железо? Я думал, тот народ более древний.

– Возможно, это была какая-то обособленная ветвь древних людей. А, может, железной руды хватало вокруг.

Инженер присел на колени и стал поочередно вытаскивать штыри. Алекс, наоборот, отошел чуть подальше и начал переводить вслух:

– «Когда-то множество миров были связаны лабиринтом переходов, и древние могущественные народы древности свободно перемещались между этими мирами. В сердце этого переплетения переходов находилось святилище забытых ныне богов. Были ли они настоящими богами или народом ещё более могущественным, чем титаны, а, может, сами великие титаны построили это место – ныне никто не знает. Но ходят легенды о том, что в этом святилище был спрятан ларец с могущественными артефактами древних – вещи, которые могли влиять на время и пространство, перемещать из одного мира в другой и даже менять судьбу.

Что-то произошло между богами – одни говорят, что это была супружеская драка, другие – что братоубийственная война. Но ларец оказался открыт, и хранившиеся в нём артефакты разлетелись по вратам миров. А после, когда боги покинули людей, и сами врата во многие миры закрылись, так что никто из живущих там людей теперь и не помнит о тех временах. Амулеты же, поскольку имели власть над судьбой, временем и пространством, разлетелись по разным временам».

– Ого! Какой это язык? – удивилась я.

– Это еще более древний, -пояснил Алекс. – Похоже, легенду просто скопировали из другого источника. Остальные символы, встретившиеся нам не такие.

– Думаешь, это смесь нескольких языков?

– Скорее, интерпретация более древнего. Но эта плита навела меня на мысль.

– Какую? – спросила я.

– Мне кажется, я знаю, как расшифровать остальные символы. Но на это нужно время. А сейчас, главное, все зафиксировать на фото.

Он принялся фотографировать, а потом достал современный пергамент и карандаш. Осторожно приложив лист к высеченной на плите легенде, он начал осторожно штриховать текст, чтобы скопировать его в натуральную величину.

Прошло полчаса и Ник наконец-то разобрался с древних затвором.

– Алекс, помоги! -попросил он и они вдвоем принялись отодвигать плиту.

Как только мужчины открыли дверь, вытащив штыри и с силой надавив, я опять услышала музыку.

– Что за…, – начала было я и опять ринулась вперед. Но Алекс обхватил меня.

– Стой, не спеши!

– Алекс, что с ней? – слышала я сквозь пелену. Музыка, звучавшая впереди, казалось необыкновенной и манящей.

Пока мужчины обсуждали мое сумасшествие, впереди послышались голоса. В изумлении мы вышли в другой зал и нашли там остальных членов нашей команды.

– Как вы тут очутились? – удивился Майк.

– Выходит, два пути объединяются в общем зале, – догадался Алекс, светя фонариком то в один, то в другой тоннель.

Моя голова болела, и разговоры мужчин я слышала будто через толщу воды. Звучала музыка, и именно она казалась самой важной здесь. Я двинулась вперед. Большой зал, встретивший нас, был восьмиугольным, это я уже рассмотрела потом, а сейчас шла в самый его центр. Небольшой постамент возвышался примерно на полтора метра. Его вершину венчала каменная чаша, а над ней будто висел в воздухе и медленно вращался красный камень.

 Тогда я еще не знала, что это был один из знаков судьбы. Мужчины, увидев такое, ахнули. Даже Майк с Грегом, оказавшиеся здесь за минуту до нас, не увидели его сразу. В зале было темно, а в луч фонаря не поместится вся обстановка.