– Кстати да, – поддержал другой парень.

Пошел гомон. Начались дискуссии, но я знал, чем все закончится. Выбирая между привычным безопасным холмом и неизвестным миром, эти бесхарактерные тряпки, конечно, выберут сидеть, поджав хвосты.

Только вот я откуда-то знал, что к вечеру случится что-то плохое. Как будто мне об этом сказали, но я забыл кто и когда. И вообще без понятия, что должно случиться.

Поэтому просто повернулся к Еве. Девушка стояла в растерянности, кутаясь в плащ. Она переводила взгляд с меня на остальную толпу.

– Здесь нельзя оставаться, – произнес я. – Скорей всего до вечера мы не доживем, не спрашивай, откуда я это знаю. Надо уходить. Можешь пойти со мной, можешь остаться.

Она замялась, и я ее не виню. Тут четырнадцать незнакомых людей, разбившихся на два лагеря. С одной стороны, безопасней остаться с большинством на тихом и спокойном холме. Остаться, надеясь на чудо.

С другой стороны, можно пойти за каким-то психом в неизвестность. Очевидный выбор, если бы не одно «но». Я был старше, опытнее и более приспособлен к выживанию в незнакомой местности. И еще чем-то выделялся на фоне остальных, хоть и сам до конца не мог разобраться в причинах.

– Я с тобой, – кивнула она, приняв решение.

Неожиданно, если честно. Я ждал каких-то вопросов, вроде «а какой у тебя план?» или «а что мы будем есть?». На худой конец «а не полоумный ли ты маньяк?». Но, видимо, я сильно недооцениваю барменов и официантов.

– Ладно, пошли.

– Прямо сейчас? – удивилась она.

– У тебя какие-то дела остались?

– Ну, нет. Ладно, пошли.

Я не стал звать остальных. Там уже практически победила идея, что все обязательно станет хорошо, если просто сидеть на жопе ровно.

В мою же голову усердно вбивали мысль, что просто так человеку ничего не отваливается и за все приходится платить. А за любое счастье – бороться, выгрызая его самому. Спасибо наставнику за эти уроки.

Конечно, в любом правиле есть исключения. Например, Врум появился в моей жизни в качестве платы за все мои годы страданий. Но все равно не покидало ощущение, что я еще и должен остался, потому что не представляю, чем я заслужил такого милаху.

– Так малыш, – произнес я, выходя из круга камней. – В той стороне есть красивый лес, запомнил?

– Врум-врум.

– Я попрошу тебя провести нас. Ты же можешь парить над туманом и не дать нам заблудиться?

– Врум!

– С кем ты говоришь? – спросила Ева с подозрением.

– С Врумом. Он никуда не исчез. По крайней мере я все еще его вижу и даже могу потрогать.

– Ясно, – кивнула она, потупив взгляд. – Знаешь, я почему-то даже не удивлена. Ты такой же странный, как и всё вокруг.

– Потому я и хочу здесь остаться.

– Мне иногда кажется, что мы здесь оказались из-за тебя.

Я задумался. Отчасти в ее словах было что-то логичное. Какая-то неуловимая взаимосвязь. Но вспоминая все произошедшее, я не смог откопать ни единой причины, как мог тут оказаться. Нет, я тут точно ни при чем.

Разговор на этом моменте как-то стих сам собой. Мы подошли к краю холма, вглядываясь в зеленоватый туман. Но вокруг не было ничего видно, кроме странной мглы. Такое чувство, что под нами бесконечные облака, разве что мерзкого оттенка.

– Эй, вы двое. Стоять!

Знакомый голос. Я даже обернулся, вскинув бровь. Этот засранец весьма настырный, должен заметить.

– Куда вы собрались? – спросил тот самый щегол, которому я вчера вывернул руку.

Хоть он со своими дружками и шел в нашу сторону уверенной походкой, словно король этого холма, но в паре метрах от меня все же затормозил. Значит, дрессировка прошла успешно, нужные рефлексы выработаны.