– Боюсь, сэр, что в моём случае энергетики сведут меня в могилу даже быстрее, чем работа и учёба. Вы видели их состав? – вежливо откликнулась Элис и инстинктивно выпрямила спину, проклиная на чём свет стоит свою рассеянность. Совсем, видимо, спятила, раз уселась отдохнуть прямо рядом со злополучным столиком.

– В мою бытность студентом это был единственный шанс дожить до вечера и не заснуть стоя. И хотя я не берусь сказать, из чего их делают сейчас, но раньше туда не подмешивали яда.

Элис недоумённо уставилась на профессора и попыталась понять, что за чушь он несёт, а потом её озарила догадка. Ну надо же! Похоже, маленький инцидент в фойе кампуса оставил тайну тайной. Неужели цвет флакона и название лекарства оказались недостойны даже минимального внимания Риверса? Впрочем, он тогда был больше заинтересован самой мисс Чейн, чем полустёртыми надписями на нитроспрее. Ха! Вот так удача! Насмешек или, что ещё хуже, нарочитой жалости слышать совсем не хотелось. Уж точно не от Риверса.

– Я всё же наивно полагаю, что FDA15 стоит на страже нашего здоровья и не допустит массовой гибели в Кембридже, профессор, – откликнулась Эл чуть более легкомысленно, чем намеревалась, и осторожно вдохнула поглубже.

Вот чёрт, не парфюм, а наркотик какой-то. Риверс традиционно улыбнулся одним только ртом, и она отвела взгляд, не в силах смотреть на эту жутковатую иллюзию дружелюбности. Повисла пауза, которую хотелось чем-то заполнить, только вот предмет для беседы всё никак не находился, и в итоге Элис ляпнула первое, что пришло в голову:

– У вас довольно странный способ убивать субботний вечер, сэр.

– Отчего же? Я нахожу его вполне обыденным, – мгновенно откликнулся Риверс и равнодушно пожал плечами.

– Вы сидите один в ночном клубе и пьёте воду… – начала было Эл, но её немедленно перебили.

– Неужели вы имеете что-то против воды? – ухмыльнулся профессор, не поворачивая головы.

– Вовсе нет. Иисус говорил, что вода, которую он даст нам, «сделается источником воды, текущей в жизнь вечную»16, – со смешком проговорила Элис и уставилась на носки своих туфель. Что-что, а цитировать Священное Писание она могла с любого места и в любом состоянии.

– Жить вечно очень соблазнительно, но, боюсь, мне станет чертовски скучно уже на второй сотне лет, – насмешливо протянул Риверс и наконец посмотрел в упор. Элис почувствовала, как тут же неровно забилось сердце, и молча чертыхнулась. Почему она до сих пор не ушла?

– Речь идёт о существовании небесном, а не о бренном теле, – скривилась она, проигнорировав собственный мысленный вопрос, и машинально потёрла ноющие икры. Но под внимательным, не отрывавшимся от её лодыжек взглядом Риверса мгновенно выпрямилась.

Снова возникло тревожное ощущение, что вся эта игра в гляделки – пустая формальность. Он прекрасно знал, как она выглядит в одежде, без неё и даже со снятой кожей. Внутри поднялось шальное раздражение, но мгновение прошло, и доводы рассудка взяли бразды правления. Тактичность, вежливость и дистанция – вот краеугольные камни их общения. В своих фантазиях он мог сколько угодно раз нагибать Элис прямо поперёк барной стойки, но в реальности не посмеет и пальцем к ней прикоснуться.

– Тогда это будет ещё более тягостное времяпрепровождение, чем мне представлялось.

Профессор всё-таки оторвался от созерцания девичьих ног и посмотрел Элис в глаза. Вот спасибо.

– Ну да, вряд ли там будет секс, наркотики и рок-н-ролл.

– То есть, никаких развлечений, – притворно-печально вздохнул Риверс. – Лучше уж тогда отправиться в ад, может, там ребята повеселее.