– А судиться за розги вы не стали? – изумился Бемиш.

Но Краснов так поглядел на него, что Бемишу стало ясно, что он сморозил глупость.

Вернувшись в гостиницу, Бемиш почувствовал, что он проголодался, и забрел в обеденный зал. Цивилизованными в ресторане были только цены, обозначенные в денарах Федерации. Бемиш наугад ткнул в два-три названия. Вскорости официант принес ему целую плошку дымящегося супа с пельменями, несколько тарелочек с закусками и нечто, что запоздало напомнило Бемишу любимый местным населением бифштекс из собачатины.

Бемиш едва покончил с закусками, когда на стул рядом кто-то присел. Бемиш поднял глаза: перед ним сидел человек среднего роста, со строгими, прозрачными, как бензин, глазками и с фигурой, о которой местные крестьяне обычно говорят: «какой-то совсем неумелый бог его лепил». Только лицо его при ближайшем рассмотрении несколько противоречило общему аляповатому виду и было жестким, словно скрученным из кусков проволоки.

– Добрый день, господин Бемиш, – сказал человек. – Меня зовут Ричард Джайлс. Я представляю здесь компанию «Венко», – мы, знаете ли, участвуем в инвестиционном конкурсе на Ассалахский космодром.

– Какое совпадение, – сказал Бемиш, – и я в нем участвую.

– Но вы не пользуетесь расположением президента компании, господина Шаваша.

– Это еще не повод для огорчения.

– Я вам советую уехать с этой планеты, пока вас не выкинули с нее, господин Бемиш.

– А я вам советую убраться из-за этого столика, пока я вас не искупал в моем супе.

– Поверьте мне, господин Бемиш. Враждебный захват компании – это штучки для цивилизованного государства. А если вы попытаетесь здесь купить компанию, президент которой этого не хочет… вы знаете, что у этого президента есть своя личная тюрьма?

– Я знаю, – сказал Бемиш, – что этот президент в любой момент может быть смещен государем, в случае если кто-то, стоящий близко к государю, докажет, что этот человек действует вопреки выгоде компании. Вы слыхали, что случилось, из-за Киссура, с Йозефом Камински? Я ясно выражаюсь?

– Вполне. Значит, за вами Киссур, а за мной – Шаваш. Кто по кому проедет катком?

Тут официант принес Бемишу десерт и, вытянув голову, справился у его собеседника, угодно ли тому сделать заказ.

– Нет, – сказал Джайлс, – я пошел. А вы, господин Бемиш, если бы вы хорошо разбирались в здешней кухне, вряд ли бы заказали бифштекс из морской свинки.

Остаток дня Киссур провел в кабаках с Ханадаром Сушеным Фиником и парой близких приятелей. Он проиграл в кости около двенадцати тысяч и почти не пил, хотя кое-кому поцарапал рожу. Вечером Киссур сел в машину и поехал к Шавашу.

Шаваш сидел в Облачной Беседке, и у него был гость-иномирец.

Видимо, иномирец был достаточно близкий, потому что, во-первых, Шаваш принимал его в беседке, предназначенной для вейцев, а во-вторых, в беседке находились две очень красивые девицы. Девицы были скорее раздеты, чем одеты, и одна сидела на коленях иномирца, а другая, жадно дыша, лизала этот самый предмет, выставивший налитую головку из расстегнутых брюк Шаваша. Шаваш лежал, откинувшись, на ковре, и его кафтан и исподняя рубаха, вышитая лотосами и лианами, валялись неподалеку. Стол был уставлен закусками и фруктами, свидетельствуя, что два собеседника уже покончили с делом и приступили к отдыху.

Иномирец при виде Киссура вскочил с ковра, и елозившая по нему девица откатилась в сторону.

– Ричард Джайлс, – сказал Шаваш, – представитель компании «Венко».

Киссур молча плюхнулся на ковер.

– Я, пожалуй, пойду, – сказал иномирец, с некоторым сожалением косясь на девицу.