Ни Светлан, ни Лора с Изабель, ни большинство спасенных не принимали участия в торжестве. Они вообще не спешили высаживаться с корабля – тем более, многим гостьям сейчас был показан постельный режим. По велению Гийома на судно доставили кушанья и напитки, а заодно женскую одежду, довольно богатую (видимо, из награбленного), и широкие дубовые кадки, заменявшие в здешнем мире ванны. Расставив их на палубе, поближе к каютам, богатырь заполнил емкости озерной водой и, щадя проснувшуюся стыдливость селянок, завесил это место парусиной. Тотчас к ваннам потянулись недавние узницы, спеша смыть тюремную грязь. Время от времени Лора выволакивала из-за занавеса очередную кадку, чтоб Светлан сменил воду. А менее пострадавшие или более участливые из селянок помогали товаркам обрести чистоту и подобрать платье в груде, наваленной возле купальни.

Когда суета вокруг кадушек пошла на спад, Светлан вернулся на свой возвышенный ют и уселся по-татарски над водой, созерцая остров словно бы с башни. Людная площадь, заставленная пиршественными столами, отсюда просматривалась отлично, и даже доносились голоса, причем богатырский слух различал почти каждое слово. На это и впрямь лучше глядеть со стороны – такое кино!

Затем к нему поднялась Лора и опустилась рядом, с легкостью скопировав позу. Впрочем, если она и подражала, то не Светлану – Жанне. А уж ведьма, надо признать, умела себя подать.

– О чем задумался? – поинтересовалась силачка.

– Уже и помедитировать нельзя, – проворчал он. – В кои-то веки собрался!

– Разве нельзя этим заниматься вдвоем? – спросила Лора. – А еще лучше – совмещать.

– В некоторых религиях такое практикуется, – подтвердил монах. – Но не в моей. У меня – котлеты отдельно.

– Вот это жаль. Хорошее надо перенимать.

– Хорошее ли?

Выдав эту глубокомысленное замечание, Светлан сменил тему:

– Как тебе понравился смерч?

– Ну, я видала и круче, – улыбнулась девушка.

– Я смог бы и ураган затеять – без похвальбы. У Канала хватит мощи на любой катаклизм. Проблема в ином: кто тут настоящий затейник – я или… Когда через меня хлынуло столько магии, я ощутил себя… э-э… орудием. Понимаешь, на такие штучки у меня нюх. Или это мнительность, внушенная прежней жизнью? Ненавижу, когда меня используют!..

– Ведь ты говорил, что Канал – ребенок, – напомнила Лора. – Что это искусственный демон, созданный для переброски людей и грузов.

– Канал слишком быстро взрослеет – это опасно. Он не злонамерен, но… без царя в голове. И тоже не любит быть средством. А паритетные отношения формируются не вдруг – нужны недели, месяцы… которые у нас нет. Пока что я указываю этому верзиле цель и сам выстраиваю Знаки, но с каждым разом Канал делается умелей, обучаясь на глазах. Может, не стоит давать ему знания, для коих он не созрел? Вскоре наш юнец или попытается меня подмять, превратив в слугу, или отбросит за бесполезностью, отправившись в автономное плавание. И тогда натворит такого!.. Уж этого джинна не следует пускать в мир – тут без него хватает чудищ.

– И какой выход?

– Обходиться без услуг Канала… разве станет совсем уж невмоготу. Все-таки я в первую голову силач, а маг – как бы по совместительству, в свободное от главной работы время. И, сама знаешь, богатырю применять чары нужно особенно аккуратно – не то сила может сгинуть. А если угораздит наворожить что-то в бою… Прости-прощай, удаль молодецкая!

– Я тебе говорила: богатырь-маг – это хождение по лезвию. Зато и способен он на такое!..

– Вот когда научусь балансировать… Или хочешь, чтоб я на этом лезвии сразу крутил сальто?