– Господа, вы ведь лучшие фехтовальщики в нашем отряде.

Фон Готт и Максимилиан переглянулись, а потом фон Готт отвечает:

– Ещё капитан Франц Нейман весьма неплох, и наш Хенрик тоже. И фон Флюген тоже, хотя и молод.

– Фон Флюген? – Максимилиан взглянул на товарища и усмехнулся. – Я бы не решился отнести его к хорошим бойцам.

– Ну почему же? С копьём или с алебардой он очень проворен, – не согласился с прапорщиком Людвиг фон Готт. – К тому же он совсем молод. Он моложе всех нас.

– Вот поэтому я бы и не согласился, – настоял Максимилиан.

– Господа, господа…, – генерал жестом прервал их. – Речь сейчас идёт не о том, кто из вас лучше, а кто хуже. Мне нужны два самых умных. Поэтому я и позвал вас.

Молодые офицеры опять переглянулись, видно было, что им приятен этот комплимент. Но они не понимали, что от них нужно генералу. И тот пояснил:

– Я хочу, чтобы вы отправились к собору Непорочной девы, там, где-то рядом, есть школа фехтования. В этой школе собираются люди нашей веры, которые любят оружие и поединки, – Волков сделал паузу.

– Мы знаем, кто ходит в фехтшуле, господин генерал, – заверил его Максимилиан.

– Вот и прекрасно, – произнёс Волков. – Пойдёте в ту школу, – он замолчал и думал, как лучше объяснить молодым людям задание.

– Нам нужно кого-то вызвать на поединок? – предположил фон Готт.

– Убить кого-то? – догадывался прапорщик.

Волков только махнул на них рукой раздражённо:

– Кажется, я зря посчитал вас умными, – и, видя, что теперь они молчат и готовы слушать, продолжил: – Пойдёте в ту школу и попросите мастера взять вас. Дескать, гарнизонная служба – это сплошное уныние. И вы хотите хоть чем-то себя занять. Вот и пришли поучиться у местного мастера. Ну, например, вы, Максимилиан, хотите отточить навыки работы с мечом и баклером.

– Я предпочитаю меч и кинжал, – заявил прапорщик.

– Хорошо-хорошо, с мечом и кинжалом, – согласился генерал. – А вы, фон Готт, с чем пожелаете поработать в фехтовальном зале?

– Мне всё равно, господин генерал, хоть с мечом и баклером, хоть с молотом, хоть с алебардой; чему мастер может научить, тому я и буду рад, – отвечал фон Готт. – Только я не пойму, какая наша цель. Вы хотите что-то выведать в той школе?

– Да что я там могу выведать в этой школе? – барон даже усмехнулся. – Нет, господа. Ничего вам там выведывать не нужно.

– А зачем же нам туда идти?

Наконец Волков сформулировал для этих молодцов задачу:

– Мне нужно, чтобы вы подружились с молодыми людьми, которые туда ходят, – он чуть подумал и добавил: – Да и с немолодыми тоже. Там всяких возрастов любителей в достатке.

– Ах вот оно что! – понял фон Готт. – Нам надобно подружиться с ними, а не задирать их. Так это ещё проще.

– Ну уж и не знаю, будет ли это проще, – с сомнением произнёс Максимилиан. – По мне, так затеять ссору – нет ничего легче.

– Вот именно, – поддержал его барон. – Тут вам потребуется и хитрость, и терпение, и чувство такта. Особенно вам, фон Готт.

– Мне? – удивился тот. – А почему особенно мне?

– Вы человек высокородный, а в подобные школы ходят и пекари, и трубочисты. Будет ли вам по силам пропускать удары от бюргеров и потом не злиться на них? Улыбаться им, да ещё пить с ними воду из одного ковша, там же столы не сервируют, все пьют из одного ведра, коли жажда одолевает.

– Я много раз бывал в разных школах, я всё это знаю – и знаю, что среди бондарей бывают людишки, которые похрабрее многих благородных будут, – важно отвечал Людвиг фон Готт, – и я, как вы, господин генерал, выразились, не дурак, понимаю, что всё это какая-то военная хитрость. А раз так, то я для дорогого дела и за стол с бюргером сяду, и руку любому свинопасу пожму.