Движения Данилы были осторожными, словно он боялся потревожить сам воздух вокруг. Он поставил воду на остаток газовой плиты, которую удалось привести в порядок с помощью случайно найденного баллона. Пока вода нагревалась, он разломил хлеб на части, стараясь не разбудить Милу. Девушка продолжала спать. Её лицо, обычно наполненное сарказмом и вызовом, сейчас казалось хрупким, почти детским. Данила отвёл взгляд.

Тишина дома казалась неестественной. Даже лёгкий плеск воды, закипающей в кастрюле, разносился эхом в пустом здании. Данила присел на краешек стула, сложил руки на коленях и на мгновение замер, глядя в одну точку. Утренний свет лениво растекался по полу, оттеняя пыль, которая кружилась в воздухе.

Его задумчивость прервал неожиданный звук. Глухой стук, неровный, будто кто-то с трудом пытается привлечь внимание. Данила замер, его пальцы невольно потянулись к ножу. Сердце гулко застучало в груди, заполнив тишину внутренним шумом. Он напряг слух, стараясь уловить что-то ещё. Стук повторился, теперь настойчивее.

Данила встал, стараясь не шуметь. Он подошёл к окну, медленно отодвинул занавеску и почти прижался лицом к стеклу. Сначала он не увидел ничего, кроме густого тумана, который окутывал улицу. Но потом в мутной дымке вырисовалась фигура. Человеческая. Женщина.

Она стояла у двери, обхватив себя руками, словно пытаясь согреться. На ней была изношенная куртка, слишком лёгкая для такого холодного утра. На спине висел рюкзак, потёртый и явно много раз чиненный. Лицо было скрыто тенью капюшона, но её осанка говорила о слабости. Она медленно покачивалась, будто едва держалась на ногах.

Данила прищурился, стараясь лучше разглядеть её, но больше ничего необычного не заметил. Она не двигалась, только продолжала стоять перед дверью, изредка стуча. Её движения казались ему странно механическими, как будто она боялась потратить лишние силы.

Он отошёл от окна, глядя на спящую Милу. Подойти к двери одному? Или разбудить её? Данила понимал, что второй вариант безопаснее, но и не хотел тревожить Милу, зная, что её нервы давно на пределе.

Он остановился, прислушался к собственным шагам, будто они могли выдать его. Затем наклонился и слегка коснулся плеча девушки.

– Мила, – тихо позвал он.

Она приоткрыла глаза, нахмурилась, словно не могла сразу понять, где находится.

– Что? – спросила она шёпотом, приподнимаясь.

– У нас кто-то у двери, – ответил он, стараясь говорить спокойно, но в его голосе всё равно проскользнули нотки напряжения. – Женщина. С рюкзаком. Одна.

Мила нахмурилась сильнее. Она встала, схватила нож из оставшихся столовых приборов и направилась к двери, но Данила остановил её жестом.

– Подожди. Давай сначала посмотрим, а потом решим.

Она не стала спорить. Её взгляд был жёстким, сосредоточенным. Они подошли к двери вместе. Данила взял металлическую трубу, которая осталась от их прошлых поисков, и встал рядом с Милой. Девушка была настороже, её движения стали точными и осторожными.

Стук снова раздался, на этот раз тише. Данила посмотрел на Милу, и они коротко переглянулись. Оба понимали, что этот стук может означать всё что угодно – от мольбы о помощи до смертельной опасности.

Он снова подошёл к окну, стараясь не создавать лишнего шума. Женщина стояла на том же месте. На этот раз её силуэт показался ему чуть более отчётливым. Она держала руки перед собой, будто молила о чём-то. Он увидел её лицо: бледное, с глубокими тенями под глазами.

Данила вернулся к Миле.

– Она выглядит плохо, – сказал он. – Едва стоит на ногах.