На данный момент имелось пять жертв, и грозящее бедствие могло обернуться для страны беспрецедентной паникой. А информации было очень мало. До сих пор Мюррей прекрасно справлялся с работой, которая заключалась в том, чтобы проливать как можно меньше света на те или иные вещи или события. В его непосредственном подчинении находилось больше сотни человек, однако едва ли десяток имел представление о том, что происходит. Исчерпывающей информации не было даже у Объединенного комитета.

Когда доктор Маргарет Монтойя впервые передала в ЦРУ свой первый и весьма необычный отчет, информация в конечном итоге легла на стол Мюррея. Нет, эта дама не была эксцентричной особой или пессимисткой, переживающей по поводу надвигающейся глобальной катастрофы. Она работала в Центре по контролю над заболеваниями и заподозрила, что, возможно, напала на след нового биологического оружия террористов. Ее полномочия и изрядная настойчивость убедили некоторых дать ход звонку через телефонный лабиринт, продвигая на каждом уровне все выше и выше, до тех пор, пока о звонке не узнал сам Мюррей Лонгуорт.

Маргарет сообщила, что не стала передавать информацию по соответствующим каналам в ЦКЗ, поскольку боялась утечки. Мюррей понимал, что это верно лишь отчасти – на самом деле ей хотелось немного «засветиться», обрести известность человека, лично отследившего эксцентричного убийцу. Если бы Монтойя стала действовать по обычным каналам, то какой-нибудь начальничек мог перехватить у нее дело, а вместе с ним и признание вышестоящих властей.

Мюррей Лонгуорт встретился с Маргарет. Ему стоило лишь взглянуть на отчеты – а также на фотографии Шарлотты Уилсон и Гэри Лиленда, – чтобы убедиться в ее правоте: на горизонте появилась новая угроза.

Маргарет, естественно, не являлась мировым авторитетом по заболеваниям или нобелевским лауреатом. Она была компетентным эпидемиологом, работавшим в отделении Центра по контролю над заболеваниями в Цинциннати, и даже не имела доступа в главный офис ЦКЗ в Атланте. Мюррей знал, что может распорядиться о переводе Монтойи в свое подчинение, и лишь горстка лиц заметит ее отсутствие.

Он организовал работу по поиску малейших ссылок на «треугольники» – всего, что могло навести на след. В результате таких поисков удалось наткнуться на Блейна Танариве, который неделей раньше звонил на телестанцию в Толедо, сообщив о «заговоре треугольников». В отчетах мистер Танариве описан как «параноик» и личность «с нарушенной психикой».

Два дня спустя соседи обнаружили в доме трупы Танариве и всех членов его семьи. Сообщалось, что тело Танариве находится в «сильной степени разложения». Жена и обе дочери тоже были найдены мертвыми. Судебные эксперты выяснили, что женщине и двум девочкам нанесли по меньшей мере два десятка ран ножницами. Затем специалисты передали отчет о телефонном звонке Танариве, в котором тот твердил о «заговоре треугольников».

Танариве никогда не отличался жестокостью. Ни у него, ни у членов его семьи никогда не было психических заболеваний. Исследователи списали все на внезапный, трагический и необъяснимый всплеск умопомешательства. Дело считалось закрытым до тех пор, пока Мюррей не распорядился о поиске любой информации, связанной с «треугольниками».

Данных, полученных от Маргарет, вместе с делом Танариве было для Мюррея пока вполне достаточно. Он передал все директору ЦРУ, затем попросил об экстренной встрече с президентом. Не с начальником штаба или министром обороны, а именно с первым лицом страны. Мюррей, естественно, не забыл привести туда и Монтойю.