Сурвер пытался поколотить аборигена, а тот столь же убого пытался дать отпор. Пока они, странно махая руками, кружили по плоту, наступая на остальных, я лениво наблюдал – не за дебилами, а за неспешно шагающим Каппой. Сержант дошел, нанес два четко выверенных удара, после чего отыскал самого крикливого из зрителей, что подначивал громче всех, призывая бить в нос, и выдал ему выпрашиваемое. Пока трое валялись в одинаковых позах на бревнах, сержант заставил всех подняться и начал объяснять, почему им больше не стоит так поступать. Один из лежащих сглупу огрызнулся… и от пинка тут же улетел в воду, откуда выскочил как ошпаренный через пять секунд, с воем отдирая от окровавленного носа пару очень кусачих рыбешек.

Хорхе заинтересованно наблюдал, одновременно смешивая мне еще один полезный коктейль, набитый витаминами под завязку. И ведь это не мое осознанное желание – закинуться еще витаминами и белком – тело требовало само. Требовало жадно и громко. Сколько времени прошло с последних «усиливающих курсов», а организм до сих пор пережигает калории со скоростью лесного пожара, быстро регенерируя повреждения и стремительно усиливая и наращивая мышцы. Еще меня постоянно мучила жажда – хотя в этом климате неудивительно. Пот здесь льет в три ручья.

– Ты что-то говорила про секс гиппо…

– Да! – вздрогнула Ссака, что с огромным интересом наблюдала за шатающимся смуглым парнем, пытающимся отлить в реку и при этом не свалиться спьяну. Она явно надеялась, что у него не получится. – Мои руки!

– Твои руки и секс гиппо? – задумчиво склонил я голову. – Ты себя не переоценила, боец?

– Да нет! Я сейчас вся обляпалась липкой, но вкусной хавкой – что-то фруктовое вперемешку с мясным и рыбным фаршем. Сладенько. Я пошла мыть руки – у них там что-то вроде дамской комнаты и ведро висит с водой. Черпанул, повесил на крюк, повернул кран…

– К делу.

– Ну да. Мыло тоже есть – и это важно! Скребу я руки как всегда и вдруг понимаю КАК я их мою.

– Тщательно? Небрежно? – лениво подыграл я.

– Я… я их выскребаю буквально, лид. Мою от кончиков пальцев до локтей, выскребаю все из-под ногтей, хотя они у меня и так коротко подстрижены. И вот скоблю я себе руки, а в голове мысль – щетку бы пожестче, чтобы по ногтям пройтись после джунглей и жратвы…

– Хм…

– А знаешь, как я раньше руки мыла? Ну… во время Заката.

– Вытерла о пузо и пошла?

– В точку! В крови там или в чем еще – похер! В наше время таблетки от любого поноса лечат. Да с нашими тогдашними боевыми аптечками и регулярными курсами уколов… А тут я так тщательно намываю руки… прямо как…

– Хирург перед операцией? – зевнул я. – Вивисектор перед забавой? Моешь ручки, а на операционном столе скулит от страха голый парень с двумя красными крестами на яйцах?

– Да… Да… что-то такое мне и подумалось почему-то… обычные люди так руки не моют – разве что те, кто до жути микробов боится. А мне на микробы плевать. Хочешь воды из этой реки хлебну?

– Ты не доктор, – кивнул я.

– Но тогда…

– А вот как боевой сопровождающий для доктора, что собирается вскрывать или обследовать еще живое существо вроде прототипа дивинуса-пантеры… и доктору всегда может вдруг понадобится помощь – особенно если дело не в операционном зале, скажем, а где-нибудь в кунге специального грузовика, стоящего посреди естественной среды обитания в джунглях. А там всегда может понадобиться боец, что не побоится придержать голову трехглавой твари или залезть ей по локоть в кишки, выискивая неисправный чип. В том корпусе Вест-Пик занимались темными делами, Ссака. А ты явно не жертва их экспериментов. И ты была разбужена с надеждой на то, что разберешься с проблемой и разбудишь остальных.