Когда патриархи возвращались – а это было уже в сумерках – прозрачная кабина лифта ярко вспыхивала в десятках ламп освещения и торжественно опускалась к пляшущим на воде лодкам. Торжественно, пафосно, слащаво, громко – все, как любит клейкая неразумная масса народа, обожающая глазеть на сильных мира сего. Раньше они наслаждались зрелищем через экраны, теперь пялятся в обвитые лианами окна, но суть та же: увидел богатого эльфа и себя на миг таким ощутил. Чем не праздник? Приобщился к великим, вот бы еще поймать лицом их небрежный плевок – и жизнь удалась…

У подножия здания Седьмицы, за столом на палубе загодя подогнанной сюда огромной баржи патриархи проводили еще одно долгое публичное совещание, ожесточенно споря, благостно внимая, кивая, возражая и стуча кулаками по столу, а попутно поглощая мясо и вино. В итоге всегда находился устраивающий всех вариант, патриархи торжественно кивали зданию нависающей над ними Седьмицы, хотя с годами эти кивки становились все глубже, постепенно превращаясь в поклоны, после чего важный день завершался и все расплывались по домам. Но уже на следующий день роды имели четкий план действий и следовали ему без отклонений вплоть до выполнения и несмотря на все сложности или даже потери. Это тоже было одной из широко известных фишек Церры – приняв решение, здесь уже не останавливались, пока не добьются своего.

Именно Седьмица поспособствовала появлению в Церре множества различных новшеств, изрядно облегчивших здешнему населению жизнь. Система лебедок и канатов – одна из них. Трэдда сама помогала крепить некоторые из огромных лебедок, и сама видела максимально четкую схему их расположения, наложенную на карту городских руин. Там было указано, где и какую лебедку ставить, какое препятствие и с какой будущей водной прямой артерии убирать, даже если это означало снос горы разрушенного здания, включая последующие нырки под воду, дабы убрать мешающие плоскодонным баржам препятствия.

Седьмица помогла во многом, хотя Трэдда знала лишь верхушки. Но она была в курсе, что Седьмица подсказала, какие растения помогут справиться с красной лихорадкой и как приготовить из них действенное лекарство; Седьмица рассказала, как отпугивать обитающих под водой многометровых и слишком уж умных для рыб монстров, раньше свободно вплывавших в руины, а ныне обходящих их стороной; Седьмица указала одно из ничем не примечательных зданий, в чьих подвалах нашлось немало огнестрельного автоматического оружия – и Трэдда была одной из отряда Браво Бланко-3, также участвовавшего в экспедиции. Они добились выполнения поставленной задачи, хотя потеряли немало бойцов и видели невообразимых тварей.

Да. Седьмица помогала – это правда.

Вот только с годами Трэдда научилась сопоставлять вроде бы никак не связанные друг с другом вещи. Так после той экспедиции за утонувшими арсеналами, примерно через пару недель, их отряд вдруг посадили на баржу и тайно отправили на побережье, где им пришлось штурмовать максимально защищенную племенную крепость, а сломив невероятно ожесточенное сопротивление, умывшись чужой и своей кровью, пробиться внутрь, заложить пакеты, как оказалось, с очень мощной взрывчаткой в ничем не примечательном помещении, активировать таймеры и уйти. Взрыв прозвучал слишком рано, похоронив под обрушившимся зданием нескольких солдат.

Когда они вернулись, им никто не стал объяснять причины атаки на никак не угрожавшее прежде Церре чужое племя, равно как и то, для чего они закладывали взрывчатку и ради чего потеряли столько обученных бойцов. И такое повторялось не единожды: сначала торжественное вознесение к Седьмице, а через пару недель или раньше – новая непонятная миссия. Под конец ветераны уже начали задавать вопросы и впервые услышали ответ, прозвучавший примерно так: «Нужды Церры выше вашего понимания, дебилы. Делайте свою работу и помалкивайте». Так что ответа они не получили, но Трэдда была уверена, что все эти миссии были связаны с Седьмицей и, скорей всего, являлись своего рода оплатой ее советнических услуг. Простой народ об этом и не догадывался, а слишком многое видевшие и слышавшие солдаты редко покидали свои казарменные здания, с чужими не общались и вообще быстро подыхали ради чужих целей. А Церра продолжала процветать…