Довольна... Кто бы мог подумать, что такому месту можно радоваться? Оказалось, все познается в сравнении. Сидя в сизо длительное время, один в заднице у другого, и наслушавшись о колониях ТАКОГО, что волосы становятся дыбом, то только теперь можно оценить то, что получила. А она не считала себя глупой и понимала, что малолетка не зона, здесь проще выжить. Конечно, это не пионерский лагерь и при необходимости надо показывать зубки, но на зоне ей бы пришлось в сто крат хуже. Там прибегают к тяжелой артиллерии и применяют все, что есть в арсенале: зубы, клыки и прочее. К тому же она не раз слышала рассказы об однополой любви и ужасно этого боялась. Как оказалось, не зря. Вон и Чита на это намекала, правда она надеялась, что это угроза, а не реальное предложение.

 «И кормят здесь лучше, чем в сизо», – решила Лиза, повернувшись на бочок и свернувшись в калачик. «Лучше, но не так, как дома», – горько подумала она, вспоминая пироги мамы, и незаметно для себя перенеслась в воспоминания.

***

 – Мам, мам! – прокричала Лиза, входя в кухню.

 – Ты чего кричишь? – спросила мать, устало вытирая пот со лба тыльной стороной ладони. Стоял месяц июнь и лето, взяв немалый разгон, быстро и нахраписто вступало в свои права. В маленькой плохо проветриваемой кухне и так было жарко, а при включенной духовке стало как в бане.

 Лизка подошла к столу и схватила с подноса горячий пирожок. Женщина тихо усмехнулась, заметив действия дочери, но не прокомментировала, хотя и не любила когда та хватала куски. Ладно, один можно. Татьяна вытерла вспотевшие руки об фартук и открыла духовку, от которой тот час повалил пар и ароматный запах свежей выпечки. Подхватив сбоку кухонное полотенце, она привычно сложила его вдвое и ухватила горячий поднос с румяными и круглыми пирожками. Поставив противень на железные подставки, размещенные на столе, быстро и ловко стала перекладывать пирожки на поднос.

 – Мам, – вновь произнесла дочка, протягивая руку и пытаясь схватить еще пирожок.

 – Не перебивай аппетит, – хлопнув по руке, сказала мама. – Ты уроки сделала?

 – Угу, – промычала Лиза, умудрившись стащить выпечку. Что поделать, но пирожки с капустой были её слабостью. А такие, как делала её мама, она вообще считала самыми лучшими. Честно говоря, она в своей жизни не встречала никого, кто бы готовил лучше, чем она. Жили они небогато, а если смотреть правде в глаза, то бедно, но её мать умудрялась из простых продуктов делать такие блюда, что пальчики оближешь.

 Заметив как та отвернулась, тихонько обошла её сбоку, подцепив еще один пирожок, затем достала с холодильника запотевший хрустальный графин – единственную гордость и наследство её матери, и налила себе в стакан холодный компот. Быстрыми и жадными глотками Лиза выпила его до дна.

 – Ну, все! – рассерженно произнесла женщина, с грохотом ставя очередной противень на стол. – Ты опять куски хватаешь. Если тебе нечего делать, так ты только скажи, я тебе быстро работу найду.

 – Не-е, я по делу, – стушевалась девушка не зная, как лучше преподнести то, что хотела.

 – Выкладывай уже, – нетерпеливо попросила мать.

 – У нас завтра физкультура, а у меня есть только Сережкины штаны. Посмотри, на кого я в них похожа, – выпалила она, и покрутилась вокруг свой оси.

 – На кого? На бабушку.

 – Это не смешно, – топнув ногой, возмутилась Лиза. – Мне шестнадцать лет, а я донашиваю штаны младшего братца. Мам, пожалуйста, – она заискивающе посмотрела на неё и в молитвенном жесте сложила руки, – ну я тебе очень-очень прошу, поговори с папой. Ну не могу я все время быть как лахудра. Девчонки в классе знаешь в каких вещах ходят? А у меня две пары джинс и старая юбка. Посмотри на эти штаны, да меня все засмеют.