Нет, она не испортит ему будущее, не тогда, когда он почти у финиша.

 – Без образования ты никто. Да и я не собираюсь ломать тебе жизнь. Ну, посуди сам, – решила она подойти к этому с другого конца, заметив упрямое выражение лица. – Тут мне от тебя больше пользы. Да и на твоих деньгах мы вдвоём долго не протянем, вон ты какой огромный стал. Тебя наверно легче убить, чем прокормить, – заметила сестра с усмешкой. А мне одной много не надо.

 – Ты уверена? – спросил он, пытливо заглядывая ей в глаза. А прочитав в них ответ, горестно вздохнул. Она конечно права, но сердце не лежало к этому решению. Он вообще не понимал, как такое могло произойти. Слушая бесконечные разглагольствования отца по поводу Лизки, Сергей надеялся, что все это пустая болтовня. Но тот все накручивал и накручивал себя, и вскоре родная дочь превратилась в его глазах в отпетую и злостную мошенницу.

 Брат с сестрой ещё долго сидели в обнимку на лестнице первого этажа, тихо перешёптываясь и обмениваясь новостями. И только одну тему с молчаливого согласия они обходили стороной – семью. Лиза никак не могла наглядеться на него, ставшего настоящим красавцем: высоким, стройным зеленоглазым шатеном, с проницательным взглядом, от которого казался старше своего возраста. Как она и предполагала, парень учился на отлично и подумывал сдать экзамены экстерном, чтобы поскорее закончить школу. Он ни разу не пожаловался, но она между строк уловила, как ему непросто живётся, как он мечтает изменить ситуацию и покинуть отчий дом.

 Будь её воля, то Лиза бы никогда не расставалась с братом, но на улице темнело, а ей ещё предстояло на электричке ехать за город. Она с неохотой поднялась и потянулась в спине, растягивая затёкшие от долгого сидения мышцы.

 Сергей провёл её до дверей подъезда. Стянув с себя шарф, он бережно повязал его Лизе, пожалев, что не догадался прихватить с собой шапку и тёплую куртку. А затем, прижав к себе сестру, долго не отпускал. Его не оставляло беспокойство. Она же напротив, чмокнув его в щеку, быстро пошла прочь, понимая, что оттягивать расставание больше невозможно.

 Фигурка девушки с каждой минутой становилась все меньше и меньше, а Сергей все никак не мог уйти. На фоне пустующих улиц сестрёнка казалась маленькой и совсем беззащитной. Сердце тревожно забилось в груди, как будто о чем-то предупреждая и он, вечный атеист, выставил руку вперёд и перекрестил силуэт девушки.

 Заскочив в круглосуточный магазин, Лиза купила продуктов на первое время, а затем, ускорив шаг, направилась к станции. Как оказалось, вовремя. Последняя электричка отходила через пару минут и она, бегом купив билет, влетела внутрь. Вагон был почти пустой, кроме неё всего три человека. Разместившись возле окна, она устало закрыла глаза и попыталась вздремнуть.

 Сон не шёл. Лиза очень хотела забыться, спрятаться во сне, укрыться от всего, не думать, не вспоминать. Но сердцу не прикажешь, беспокойные мысли все время возвращались к разговору. Даже сейчас, невидящим взором уставившись в тёмное окно, она с содроганием вспоминала разговор. В голове крутились слова отца: «Ты нам не дочь, ты нам не дочь...».

 Девушка все не могла понять, как такое случилось. Почему за одну лишь ошибку они выбросили её как ненужную вещь? Ей хотелось во всем обвинить отца и в очередной раз обелить мать, но она не смогла. Лиза не понимала, как родная мать могла выкинуть её на улицу, без денег и без средств к существованию. Почему она не возразила, не бросилась вперед как львица, защищающая своего детёныша? Нет... она смолчала и позволила этому произойти, а значит она не лучше его. Боль и обида затопили её сердце. До сегодняшнего дня она была уверенна в двух людях: матери и брате. Перед арестом она потеряла доверие к людям, а сегодня она стала не только сиротой, но лишилась веры в любовь. Ведь ничего не должно быть сильнее, чем любовь между матерью и ребёнком и, если это рушится как картонный дом, то обычной любви не существует.