Во-вторых, ты прекрасно понимаешь, что отсидеться не получится. Гекель в конце концов до тебя доберется, найдет, а тебе очень не хочется жить на положении беглеца. Хочется денег, хочется женщин, вкусной жратвы и всех возможных удовольствий! А без того, чтобы устранить колдуна, воспользоваться всеми этими благами не сможешь. Кстати, геренар так и не успел отдать тебе поместье, деньги. Освободишь его – получишь! Теперь – точно получишь. Ты об этом вроде бы и не думаешь, а в глубине души копошится, нет? Копошится, я-то знаю. Ведь я – это ты! Только ты настоящий, без налета цивилизации, без лжи и лицемерия. Я говорю тебе правду, Серега, даже если ты не хочешь ее принять.

В общем, с какой стороны ни посмотри, устранение колдуна – твоя шкурная проблема, хочешь жить – умей колдуна свалить! Кстати, а тебе не показалось странным, что Ханар оказался у ворот как-то уж вовремя, а? Помнишь, что он сказал? «Мы за тобой следили, это ловушка». Как они следили-то? Может, они и сейчас за тобой следят?»

«Смысл какой следить сейчас? За чем следить? За тем, как рука подружки лезет куда не надо? Впрочем… почему бы и нет. Мне нужно расслабиться… лучше нет расслабления, чем секс».

«Хотя бы и за этим делом следить, почему и нет? Может, у тебя в теле что-то вроде жучка?»

«Кроме пальца Занды, ничего в моем теле нет! Бред это все! Отстань! Никакого тут Ока Саурона нет! Охх… умеет она, да… врет небось, что с женщиной не была…»

«Была, конечно. Сама с собой. Думаешь, один ты такой гиперсексуальный? Женщины не отстают в этом деле от мужиков, а то еще и похлеще… Вспомни Таньку Киргу, что она тебе в постели рассказывала… вот! Такое вытворяют, что ай-ай!»

«Ну… сравнил Таньку и эту девчонку! От нее же еще материнским молочком пахнет! А та прожженная шлюха была! От мужа бегала на сторону по два раза в день! И подрабатывала энтим делом! Хотя… не знаю. Может, ты и прав. Не особо разбираюсь в женской психологии. Но что-то отклонился от темы… Неужели он все-таки как-то следит? Амулет из уха у меня выпал при трансформации, колец и серег нет… Вряд ли следит. Не может этого быть! Ошейника ведь нет!»

«А ты проверь… что-то подозрительно все это дело».

Сергей скрепя сердце отодвинул руку Занды, положив вдоль бедра, и замер, прикрыв глаза, стараясь сосредоточиться. Несколько минут он никак не мог войти в транс, отвлекало обиженное сопение девушки, а еще волны удовольствия, прокатившиеся по телу от ласк Занды. Потом он все-таки взял себя в руки и… «выскочил» из тела, чтобы снова в него нырнуть, уже бесплотной душой, не привязанной к своему вместилищу – мозгу.

Он нашелся практически сразу, этот «Глаз» – красный огонек, мерцающий сквозь плоский живот, как искра костра богов, в котором сгорают человеческие надежды. Где-то около пупка, глубоко внутри тела. Если бы Сергей умел видеть ауру, как ее видят сильные колдуны, он бы сразу заметил эту штуку, но… его способности простирались совсем в другой области.

Постучали, Ресонг открыл засовы, дверь с грохотом распахнулась, и в нее буквально ввалилась Морна, сопровождаемая могучими порывами ветра и брызгами. Она едва удержалась на ногах на очередном крене корабля, совершавшего маневры с изяществом дерьма, выброшенного в море из канализации. Дверь снова захлопнулась, женщина, покачиваясь, дошла до стола и плюхнулась на жалобно заскрипевшую скамью, стряхивая с себя холодные капли морской воды.

– Плохо дело, – откашлявшись и стерев с лица брызги, сказала Морна, тяжело дыша, будто пробежала десяток километров на максимальной скорости. – Там, снаружи, не представляете, что делается!! Корабля фактически нет. Остался один корпус, благо что он сделан из железного дерева и закупорен так, что ни капли воды не проникает вовнутрь. Все, что могло слететь в море, – слетело. Сама не знаю, как я добралась до капитана. Он говорит – нас уносит по направлению к Киссосу. И шторм не собирается стихать еще дня три, самое меньшее.