– А вам незнакомо понятие о честном поединке? – ухмыльнулся он.

– Убийцы редко бьются честно, – парировала я, доставая следующий нож.

Ухмылка Аркена стала ещё шире, но вместо ответа он бросился в атаку.

Аркен был хорош. Очень хорош. Я едва успевала следить за его движениями, быстрыми и мощными настолько, что отражать их я даже не пыталась – только уворачивалась, надеясь улучить момент и проскользнуть мимо клинка, сблизиться достаточно, чтобы ударить или, наоборот, разорвать дистанцию, чтобы снова метнуть нож. Но Аркен не позволял мне ни того, ни другого – его шпага, словно настырная пчела, преследовала меня, норовя ужалить, едва я отвлекусь.

Наконец я заметила, что, когда Аркен возвращает меч после одного из уколов, появляется почти незаметная заминка, когда он поудобнее перехватывает рукоять для нового удара. Ею я и решила воспользоваться. И во время укола шагнула навстречу мечу, в последний момент обогнув остриё.

Мой нож почти достиг цели, когда Аркен вдруг отпустил меч, развернулся всем телом и ударил меня кулаком в живот. Я согнулась, и что-то острое полоснуло меня по щеке. Это окончательно лишило меня равновесия, и я рухнула на песок.

Щека горела огнём так сильно, что я не могла к ней прикоснуться. Я вскинула на Аркена гневный взгляд, с его длинных чёрных когтей капала на песок кровь. Моя кровь.

– Поединок окончен. И, как показала нам страж Хель, он не обязан быть честным, – сказал он, вытащил из рукава белый платок и вытер пальцы. Подарил мне самодовольную усмешку, швырнул платок на песок и поднял шпагу. – Следующий!

Остальные тоже быстро оказались на земле. Эрренд и Ран сражались неплохо, но явно чувствовали себя неуверенно в ближнем бою. К тому же они явно привыкли прикрывать друг друга, не привыкли, что спины могут быть открыты, поэтому в битве один на один с Аркеном быстро проиграли. Грол оказался юрким и долго избегал ударов, но сам не атаковал, кувыркаясь, прыгая и этим явно раздражая Аркена. Что-то мне подсказывало, что и на арене этот пройдоха вёл себя так же – избегал сражения, позволяя другим убивать друг друга. Дольше всех продержалась Мора. Она даже сумела оцарапать своим клинком Аркена, жаль, что на мгновение позже, чем его шпага чиркнула Мору по руке.

– Недурно. – Она единственная, кто заслужил от него хоть что-то напоминавшее одобрение. Аркен вытер клинок платком и обвёл нас строгим взглядом. – Полагаю, вы уже поняли, насколько далеки от звания «лучших воинов королевства». Если бы не соблюдение традиций, никого из вас я бы и близко не подпустил к Королю. Благословением Магры вы прошли испытания, но мне ещё многому придётся вас научить. Продолжим занятие после полудня. Стражи – за мной, Тень – возвращайся к Его Величеству.

Я уходила с арены злая, как разбуженный тролль. Кровь из царапин всё никак не хотела останавливаться и капала на грудь. Слуги испуганно шарахались в стороны, завидев меня, то ли из-за крови, то ли из-за выражения на моём лице. Я распахнула дверь в свою спальню так стремительно, что она ударилась о стену.

– Ну и куда же пропала моя Тень с самого утра? – Хоук стоял ко мне спиной, глядя в окно. – Разве не должна она всё время находиться подле… – Он обернулся и осёкся. – Что с твоим лицом?

– Пустяки. – Я схватила первое, что попалось под руку, – ночнушку с кровати, – и приложила к щеке, чтобы не перемазать кровью всё вокруг. – Ваш советник, Аркен, проводил тренировку, и я не была достаточно внимательной.

– Мерзавец. – Хоук в мгновение ока оказался возле меня, схватил за запястье, заставив отнять ткань от лица. Другой рукой подцепил мой подбородок, поворачивая лицо так, чтобы лучше разглядеть рану. Я с трудом сдержалась, чтобы не вырваться из его рук. – Это следы когтей? – Хоук помрачнел. – Его когти ядовиты.