– Вика!.. О господи, не слышу ничего. Вика, я приезжаю сегодня. Извини, что раньше не смог. Экспрессом в восемнадцать тридцать. Ты меня встретишь?
Меня пронизывает запоздалый страх, что мое молчание Авдей истолкует как нежелание с ним увидеться, и потому ору в трубку:
– Да! Я приду на вокзал! Я буду ждать!
Он смеется:
– Ну наконец-то я слышу твой голос!
– И какой он у меня?
– Ве-ли-ко-леп-ный! Вика…
– Да?!
– Я хочу прочитать кое-что… Вот, написал тебе…
…Я стояла, стиснув трубку, затаив дыхание, боясь поверить в то, что я слышу его голос.
– Вика… Ты чего молчишь?
– Я… переживаю.
– В смысле?
– Ощущаю катарсис. Тьфу! Приезжай поскорее, а?..
– Да. Вика, скажи, ты случайно не волшебница?
Я слегка напряглась.
– Не волшебница. А что?
– Ты меня как будто приворожила. Я все эти дни только о тебе и думаю.
Я счастливо-облегченно рассмеялась. Ну разумеется! О главном он и не догадается.
– Это обычная магия женщины. Таких простых вещей не знаешь, а еще писатель.
– Ну, ты меня еще просветишь. Я надеюсь.
Мое внутреннее состояние приближается к щенячьему восторгу. Но… я же все-таки на работе, что люди подумают?
– Авдей, я очень хочу тебя увидеть.
И это сущая правда.
– Жди, – просит он.
И короткие гудки. Отбой.
Я наконец опускаю трубку и пытаюсь возвратиться к реальности. Внутри меня волнами ходят радость, страх, отчаяние и надежда. А вдруг он не приедет? А вдруг заносы на дорогах?!
О чем я? Какие заносы – на дворе конец апреля!
На дворе – моя весна.
Все оставшееся до встречи время я ходила по городу, скромно прикрывая ресницами мои сияющие глаза. Мне кажется, что я переполнилась этим сиянием, и скоро оно выплеснется из меня через край, и кругом начнется непрекращающийся праздник. Во всяком случае, мое счастливое состояние мимоходом сотворило из заплеванной урны небольшой фонтан, а из кособокого киоска – благоухающий куст белой акации.
На вокзал я примчалась на сорок минут раньше, чем надо, пять раз успела изучить расписание прибытия поездов, почувствовала себя великолепно, почувствовала себя ужасно (а если у меня плохой макияж?!) и уже сходила с ума от нетерпения, когда из динамиков наконец донеслось:
– Экспресс прибывает на второй путь.
О, благословен будь, вокзальный диспетчер! Ты объявляешь о прибытии моего счастья и блаженства таким обыденным тоном! Как хорошо, что наша любовь прибывает точно по расписанию!
Я замерла у начала платформы, напряженно вглядываясь в хлынувшую из вагонов толпу, взглядом, сердцем выискивая Авдея. Черт возьми, любимый, почему ты не мчишься мне навстречу прямо по крышам поезда?!
Платформа медленно пустела, люди уходили к своим домам и возлюбленным, а вместе с ними уходила и моя надежда. Она ушла окончательно, когда я спросила у проходившей мимо дамы:
– Это последний экспресс из Москвы?
– Да.
Значит, Авдей не приехал.
Почему?
Мне стало так тоскливо, что хоть под поезд бросайся. Но этого я, разумеется, не стала делать. Я глубоко вздохнула, сосчитала до десяти, выдохнула и так чертыхнулась, что пара воробьев, попавших в эпицентр моего проклятия, превратилась в мятые пластиковые стаканчики.